столько его врагов, сколько вообще всех носителей зла. Но с течением времени 
вопрос о вине стал важным вопросом и в религиозном и в социальном отношении. 
Вина требовала раскаяния и искупления. Поэтому бедствия, которые обрушивались 
на людей в реальном мире, могли быть объяснены как наказание за вину перед 
богом. В то же время определение степени виновности конкретных людей – 
иудейского народа, иудейского жречества, римских правителей и воинов – означало 
для христиан возможность (или невозможность) сотрудничества с римским 
государством, необходимость (или ее отсутствие) разрыва с иудаизмом.
      Отношения христиан с правоверными иудеями в первой половине II в. 
обострились не только из-за нежелания «язычников» признавать чуждую им 
обрядность, но и в силу политической обстановки в Римской империи. В 132 г. 
вспыхнуло новое восстание в Иудее, во главе которого встал Симон Бен-Косеба. Он 
объявил себя мессией и стал называться Бар-Кохба – «сын звезды». Бар-Кохбу 
поддерживала в основном палестинская беднота; большинство иудейского жречества 
не признало его и дало ему презрительное прозвище Бар-Козба, что означает «сын 
лжи». Восставшие развернули настоящую партизанскую войну; Иерусалим оказался в 
их руках. Многие недовольные существующими порядками за пределами Иудеи 
пытались оказать им помощь. Часть иудеохристиан поверила, что это и есть конец 
света. Палестинские христиане первоначально примкнули к восстанию, но они 
отказались называть Бар-Кохбу мессией, и между ними начался конфликт, Среди 
рукописей, найденных в окрестностях Мертвого моря, обнаружены письма, 
адресованные Бар-Кохбой руководителю восставших, которые засели в пещерах на 
берегу этого моря. В одном из писем упомянуты «галилеяне», под которыми, 
возможно, подразумевались христиане.
      Отборные римские войска были брошены на подавление восстания. Сам 
император Адриан приезжал наблюдать за военными действиями. В 135 г. римляне 
вошли в Иерусалим. Бар-Кохба был убит. Последствия этого поражения оказались 
гибельными для иудеев: их выселили из Иерусалима и под страхом смерти запретили 
приближаться к городу. Сам город был переименован в Элиа Капитолина, а на месте 
иерусалимского храма был воздвигнут храм главного римского бога Юпитера.
      Разгром еще одного иудейского восстания заставил руководителей 
большинства христианских общин окончательно порвать с иудаизмом. Конца света 
так и не произошло. Поражение иудеев нужно было объяснить с религиозной точки 
зрения. Самым простым объяснением было утверждение о виновности иудеев в смерти 
Христа и о заслуженном наказании их. Но, как это обычно бывает, с религиозными 
соображениями тесно переплетались политические интересы: христианские 
старейшины и епископы искали путей примирения с государственной властью, хотели 
включения христиан в римское общество, ибо вне его они могли восприниматься 
только как мятежники, которых нужно гнать и преследовать. Печальный опыт 
второго иудейского восстания еще раз показал безнадежность борьбы с 
императорским Римом. Руководители многих христианских общин, прежде всего 
западных, стремились убедить власти в лояльности христиан, а верующих – в 
необходимости подчинения императору. Обвинение всего мятежного иудейского 
народа в казни Иисуса и одновременное оправдание римского прокуратора Понтия 
Пилата, без санкции которого на самом деле не мог быть приведен в исполнение ни 
один смертный приговор, отвечало этим стремлениям. И вот в канонических 
евангелиях рисуется очень маловероятная с точки зрения исторической 
действительности картина суда над Иисусом: разъяренная толпа, подстрекаемая 
первосвященниками, буквально вырывает у Пилата согласие на его казнь, заявляя: 
«Кровь его на нас и на детях наших». Из-за этой фразы, вероятно добавленной в 
первоначальную редакцию каким-либо переписчиком, впоследствии тысячи были 
принесены в жертву религиозному фанатизму. Некоторые ученые, в частности 
Робертсон, полагают, что именно после разгрома восстания Бар-Кохбы в Первом 
послании Павла к фессалоникийцам (в целом более раннем) появились проклятия в 
адрес иудеев, «которые убили и господа Иисуса и его пророков, и нас изгнали, и 
богу не угождают, и всем человекам противятся» (2:15).
      В Евангелии Петра главные виновники смерти Иисуса – Ирод Антипа, 
иудейские старейшины и жрецы. Народ, по существу, непричастен к ней, раскаяние 
его после смерти Иисуса велико. Весь сохранившийся отрывок из Евангелия Петра 
пронизан ненавистью к иудейским священникам. Очень определенно они 
противопоставлены народным массам, страх иудейской верхушки перед народом 
подчеркивается тем, что жрецы и старейшины были свидетелями воскресения Иисуса, 
поверили в него и тем не менее решили обмануть народ из опасения «быть побитыми 
камнями». Ирод Антипа также был фигурой, вызывавшей ненависть иудейских 
сектантов. Не случайно ему отведена такая значительная роль в эпизодах суда над 
Иисусом.
      В Евангелии Петра не снимается вина и с римских стражников. Чтобы 
подчеркнуть ее, показана их жестокость по отношению к пожалевшему Иисуса 
разбойнику. Своеобразно нарисован в евангелии образ Пилата. Пилат умывает руки 
в суде (а не перед толпой, как в новозаветных евангелиях) и спокойно разрешает 
Ироду Антипе и другим судьям делать свое дело. Он представляется скептиком, 
которому нет дела до религиозных распрей. По просьбе знакомого иудея он даже 
готов ходатайствовать перед Иродом о выдаче тела Христа, но в то же время 
выполняет просьбу старейшин поставить стражу к гробу Иисуса, а потом и скрыть 
его воскресение. Вины в его смерти Пилат за собой не признает, но соглашается 
участвовать в обмане народа. Одним словом, там, где речь идет о предотвращении 
возможного выступления толпы, римский прокуратор не колебался.
      Пилат, выведенный в Евангелии Петра, вряд ли хоть чем-нибудь напоминал 
реального прокуратора Иудеи, известного нам по описанию Иосифа Флавия. Но с 
точки зрения общей исторической обстановки этот образ более правомерен, чем