датировка Деяний приводится И. А. Крывелевым в его книге «Библия: 
историко-критический анализ»), объединяют рассказ о деятельности ряда апостолов,
 прежде всего в иерусалимской общине, восходящий к устным преданиям, и своего 
рода путевой дневник так называемые «мы – отрывки», который написан от лица 
спутников Павла. Многие ученые считают эту часть древнейшим ядром Деяний (См., 
например: Ковалев С. И. Основные вопросы происхождения христианства. Л., 1964, 
с. 55). Она написана сжато, там почти нет религиозно-назидательных поучений, в 
то время как описание иерусалимской общины, сделанное когда Иерусалим был уже 
разрушен, скорее ставит своей целью дать образец для подражания, чем 
пересказать подлинные события. В рассказах о путешествиях Павла и его учеников 
содержатся имена римских наместников, известных по другим источникам, бытовые 
детали соответствуют описанному времени и месту.
      Согласно христианским рассказам, отраженным в этих произведениях, 
проповедники нового учения в городах восточных провинций Римской империи 
проповедовали, как и в Палестине, в синагогах. Иногда их слушали со вниманием, 
иногда правоверные иудеи резко против них выступали. В Деяниях апостолов 
рассказывается, что в Коринфе христианином стал «начальник синагоги», т. е. 
человек, который руководил организацией молитвенных собраний. В Антиохии в 
Писидии – глубинной области Малой Азии, где проповедовали Павел и Варнава, за 
ними пошли после их выступления обращенные в иудаизм язычники, правоверные же 
иудеи убедили городское начальство изгнать их из города (13:14-50). Некоторые 
проповедники, прежде всего Павел и его единомышленники, довольно скоро стали 
ориентироваться на проповедь среди неиудеев. В Послании к галатам Павел прямо 
говорит, что дело своей жизни он видит в проповеди среди язычников (2:7).
      Христиане не были единственными неортодоксальными проповедниками в 
синагогах диаспоры: в Деяниях апостолов упоминаются проповедники «Иоаннова 
крещения», т. е. последователи Иоанна Крестителя. Некоторые из них объединялись 
с христианами (как, например, Аполлос – о нем говорится в Деяниях апостолов, 
его имя встречается и в Первом послании к коринфянам), некоторые выступали 
самостоятельно, что, безусловно, осложняло пропаганду христиан.
      Анализ новозаветных и ранних апокрифических произведений позволяет судить 
об этническом и социальном составе христианских общин второй половины I в. 
Характерно, что в посланиях Павла упоминается много греческих имен. Так, даже в 
Послании к римлянам преобладают греческие имена, римских имен мало (упоминаются 
некая Юлия, вероятнее всего вольноотпущенница – вольноотпущенники римских 
граждан принимали родовые имена своих бывших господ; Юния – родственница автора 
письма). Среди упоминающихся в посланиях имен встречается и одно явно рабское 
прозвище – Филолог. Рабам часто давались клички, соответствующие их занятиям. 
Вероятно, в данном случае речь идет о каком-то греке, занимавшемся литературным 
трудом при богатом римлянине. В Послании к колоссянам автор специально 
оговаривает, что два упоминаемых им человека – Марк, племянник Варнавы, и Иисус,
 прозванный Юстом, – из «обрезанных». В Первом послании к коринфянам 
встречаются и латинские имена, например Фортунат (скорее всего имя раба или 
вольноотпущенника). Среди приверженцев Павла был некий Тит (типично римское 
имя), хотя в одном из посланий он назван эллином (возможно, он тоже происходил 
из среды вольноотпущенников и был назван в честь бывшего господина).
      Анализ имен в посланиях Павла показывает, что в первых христианских 
общинах, которым эти послания адресованы, преобладали греки или 
эллинизированные иудеи. Среди имен, названных в Деяниях апостолов и связанных с 
проповедью христианства в восточных провинциях, также преобладают греческие: 
Тимофей (характерно, что отец его был грек, а мать – иудеянка), Тихик, Аристарх,
 Трофим и др. Встречаются отдельные латинские имена, например Гай, но оно 
принадлежит человеку, происходившему не из Италии, а из глухого малоазийского 
городка Дервии. Интересно, что среди новообращенных упомянуты люди, недавно 
переселившиеся в данный город, т. е. особенно остро чувствовавшие себя чужаками.
 Так, в Коринфе помощниками Павла, по словам автора Деяний апостолов, стали 
Акила, иудей, родом из малоазийской области Понт, затем живший в Риме и 
изгнанный оттуда при императоре Клавдии, и его жена Прискилла (18:2); в городе 
Филиппы на Балканском полуострове – некая Лидия, переселенка из Малой Азии; 
даже среди христиан Иерусалима упоминаются переселенцы (например, Мнасон с 
острова Кипр). Я далека от мысли считать достоверными все сведения, касающиеся 
этих людей, но для выяснения этнического состава христианских общин важно, что 
в преданиях сохранились именно эти имена и именно эти указания на происхождение.
 Интересно также, что, согласно традиции, проповедь Павла, хотя он и стремился 
привлечь к себе язычников, не имела успеха в крупных греческих городах, таких, 
как Эфес, где против него и его товарищей выступили местные ремесленники – 
серебряных дел мастера, или Афины, где его рассказ о воскресении мертвых вызвал 
насмешки. В Деяниях названо только два имени людей, примкнувших к Павлу в 
Афинах, собственно афинянин Дионисий и женщина с негреческим именем Дамарь. А 
из Фессалоник, спасаясь от преследований, Павел вынужден был уходить тайно.
      Павел много проповедовал в менее экономически развитых, менее 
эллинизированных областях Малой Азии – Галатии, Писидии, Ликаонии (именно в 
последней произошел уже упомянутый эпизод, когда Павла и Варнаву приняли за 
живых богов). По-видимому, среди неиудеев, принявших христианство, были люди, 
происходившие от смешанных браков, переселенцы, не связанные корнями с тем 
городом, где они жили, выходцы из местного негреческого населения Малой Азии 
(галаты, ликаонцы, фригийцы), которые рядом с образованными эллинами в 
известной мере чувствовали себя людьми «второго сорта», хотя порой и носили 
греческие имена.
      Однако судить об этническом составе первых христианских групп только по