обращается к человеку – отдельному, одинокому, который только внутри самого 
себя может обрести спасение. В таком подходе выражена крайняя степень 
отчуждения человека от окружающего мира, жизнь в котором для автора Евангелия 
Истины наполнена страхом, тревогой, неуверенностью. Распад традиционных 
общественных связей, который вызвал кризис античного мировоззрения, необычайно 
остро ощущается в этом произведении: человек живет в отрыве не только от 
чуждого ему мира, но и от других людей, поэтому проблемы этики, норм поведения 
не существуют для создателя Евангелия Истины. Он пытается освободить своих 
последователей от страха, причем, по сути, не только от страха перед миром, но 
и от страха перед богом, страха, на котором основаны требования ортодоксальной 
христианской этики. Ведь «познание» божества означало и соединение с ним.
      Валентин и его ученики стремились переосмыслить христианское учение, 
оторвать его от жизненной конкретности, в которой происходит действие 
христианских преданий. Они обращались к абстрактному человеку, к его внутренней 
сущности вне реальных условий существования людей. Всеобщность христианской 
проповеди («нет ни еллина, ни иудея», как сказано в посланиях Павла), которая 
обеспечила новой религии широкое распространение, нашла здесь свое крайнее 
выражение. Но в то же время представление об индивидуальном озарении как 
единственном пути к божеству создавало новых «избранных». Те, кто не смогли 
приобщиться к гносису, не спасались ни молитвами, ни покаянием, ни добрыми 
делами. Недаром смерть Иисуса, согласно Евангелию Истины, означала жизнь для 
«многих», но не для всех. Гностическое христианство было так же далеко от 
представлений о всеобщем равенстве, как и ортодоксальное направление, среди 
сторонников которого к концу II в. уже сложилось иерархическое управление 
общинами верующих.
      Евангелие Филиппа
      В отличие от Евангелия Истины, Евангелие Филиппа, также обнаруженное 
среди рукописей Хенобоскиона, представляет собой религиозно-философский трактат,
 предназначенный для более узкого круга читателей. Он содержит гностическую 
мифологию и символику, состоит из отдельных, не всегда связанных между собой 
рассуждений. Название «Евангелие Филиппа» стоит в конце рукописи. Рукопись 
относится к IV в., но греческий подлинник ее был написан во II в.
      Много места уделено в этом произведении вопросам о происхождении и 
сущности мира, о «познании» истины, о том, кого можно считать подлинным 
христианином. В Евангелии Филиппа содержится открытая и скрытая полемика с 
другими христианскими направлениями.
      Очень ясно проступает в этом евангелии характерное гностическое 
представление о разделении мира на противоположные начала: свет и тьму, жизнь и 
смерть, мужское и женское, правое и левое, истину и заблуждение. Добро и зло – 
лишь одно из противоречий, существующих в мире. Подобные представления имели 
очень древние корни. Уже в первобытном искусстве и мифотворчестве можно 
проследить дуалистическое восприятие мира. Но то, что было для первобытного 
человека естественным свойством окружающего мира, в религиозно-философских 
учениях II в. стало знаком его несовершенства и обреченности. Автор Евангелия 
Филиппа писал в этой связи: «Когда Ева была в Адаме, не было смерти. После того,
 как она отделилась от него, появилась смерть. Если она снова войдет в него и 
он ее примет, смерти больше не будет». Этот разорванный, смертный мир не мог 
быть, согласно учению Евангелия Филиппа, создан абсолютным божеством. 
Возникновение материального мира было ошибкой: «Мир произошел из-за ошибки. Ибо 
тот, кто создал его, желал создать его негибнущим и бессмертным. Он погиб и не 
достиг своей надежды. Ибо не было нерушимости мира и нерушимости того, кто 
создал мир…» Кто создатель мира – в евангелии не сказано. Но там упомянуты 
различные «силы», «власти» (по-гречески- архонты), ангелы, которые заполняют 
разрыв между божеством и миром. Архонты – злые силы – хотели запутать и 
поработить людей, так как они знали, что человек одного происхождения с тем, 
что «воистину хорошо».
      Однако автор Евангелия Филиппа не просто человек, проповедующий 
гностический подход к миру; он еще и христианин. Поэтому он стремится включить 
в свои поучения и некоторые общехристианские положения, сочетая их с 
общегностическим мировоззрением. В отличие от Евангелия Истины, в Евангелии 
Филиппа была сделана попытка объяснить (при всем неприятии логического подхода) 
с гностической точки зрения многие христианские догматы и верования, 
приспособить одни и отвергнуть другие. Один из кардинальных вопросов, который 
встал перед автором (и продолжает стоять перед разными христианскими 
проповедниками), – это вопрос отношений между всеблагим богом и миром зла. Если,
 согласно учению Евангелия Филиппа, мир создан по ошибке и управляется силами 
зла, то как сочетать с этим христианские представления о всемогуществе бога и 
его вмешательстве в дела земные? Филипп предлагает свое толкование этой 
проблемы: зло не абсолютно, утверждает он. В конечном счете и злые силы 
подчиняются святому духу, «ибо они слепы из-за духа святого, дабы они думали, 
что они служат своим людям, тогда как они работают на святых». Святой дух 
управляет всеми силами – и теми, которые подчиняются, и теми, которые не 
подчиняются. Но из людей силы зла будут подчиняться только человеку 
совершенному. Что же должны делать люди для освобождения от сил зла? Одно – 
познать истину. «Логос сказал: «Если вы познаете истину, истина сделает вас 
свободными». Понятие свободы в Евангелии Филиппа, как и неоднократно 
упоминаемое им понятие рабства, не имеет ни малейшего социального оттенка. Эта 
свобода – духовная, связанная с мистическим гносисом. «Незнание – рабство. 
Знание (гносис) – это свобода», – сказано в Евангелии Филиппа. Познать истину 
не просто: истина не пришла в мир открытой, она «пришла в символах и образах».