проявление этих типических черт общественной психологии того времени было 
усугублено еще и таким важным для них событием, как поражение восстания 
Бар-Кохбы. С этим восстанием, как и с первой иудейской войной конца I в., 
многие христиане связывали надежду на наступление «конца света». Мы уже 
упоминали о том, что некоторые палестинские христиане сначала присоединились к 
этому восстанию. Поражение его не только поставило христиан перед реальной 
необходимостью приспособиться к окружающему миру или найти способы хотя бы 
духовно изолироваться от него, но и оказало влияние на религиозно-догматическую 
сторону их учения. Именно во II в. в христианстве выкристаллизовываются течения,
 которые не только воспринимают отдельные идеи о космосе как творении злых сил 
или о логосе как посреднике между божеством и людьми, но создают замкнутые 
системы восприятия мира и человека, где все эти идеи становятся 
взаимосвязанными, где создаются свои представления о возникновении мира и своя 
этика.
      Христиане-гностики
      Христианские богословы называют несколько проповедников, которые первыми 
внесли гностические идеи в христианство. Степень достоверности их сведений не 
поддается проверке, тем более что богословы спорили не всегда с самими этими 
проповедниками, а зачастую с их последователями. В пылу спора многие положения 
оппонентов искажались, а личности самих проповедников рисовались черными 
красками. К таким первым проповедникам принадлежит, в частности, Симон Маг. По 
всей вероятности, он не был христианином, а принадлежал к какой-то неизвестной 
нам сирийско-самаритянской религиозной секте. Про него рассказывали, что он 
всюду возил с собой проститутку по имени Елена, которую он называл живым 
воплощением божественной «мысли». Подлинность личности Симона установить сейчас 
трудно. В Деяниях апостолов упоминается Симон, волховавший в Самарии, выдавая 
себя за «кого-то великого». Отождествление основателя секты симониан с этим 
Симоном сомнительно, но в церковной литературе оба образа слились. Исторический 
Симон, вероятно, так же далек от Симона богословских писаний, как пророк Иисус 
от гностического Христа-логоса.
      Суть учения симониан сводилась к тому, что в основе мира лежит единая 
Сила, которая проявляет себя как Разум. Разум создает стоящую ниже себя Мысль. 
Мысль обладает творческой способностью, она порождает ангелов и силы, создавшие 
мир. В процессе создания мира Мысль потеряла контроль над своими творениями, 
она находится в плену у них в «нижнем» мире, мире зла. Необходимо освободить 
Мысль из этого плена. В учении симониан абстрактные рассуждения, таким образом, 
переплетались с магией и мистическими представлениями о воплощении божества.
      Гностические идеи ясно проявились и в учении некоторых проповедников, 
которые стремились не отмежеваться от основных направлений в христианстве, а 
преобразовать их, не противопоставить уже существующим «священным» книгам новые,
 а в полном смысле слова переписать эти книги.
      Особое место среди христианских проповедников II в. занимает Маркион. Он 
появился в Риме лет через пять после восстания Бар-Кохбы. Маркион был богатым 
судовладельцем, приехавшим из провинции Понт (южное побережье Евксинского понта,
 как греки называли Черное море). Свою проповедническую деятельность он начал в 
Малой Азии. В течение многих лет он разъезжал по ее городам, стремясь сплотить 
христиан вокруг своего учения. В конце 30 – начале 40-х годов II в. он приехал 
в Рим, чтобы привлечь на свою сторону руководителей римской христианской общины.
 Целью Маркиона было не основать свою группу, а объединить всех христиан вокруг 
тех идей, которые представлялись ему единственно истинными, отобрать те 
произведения, которые он почитал единственно священными. Маркион впитал многие 
гностические идеи, но в то же время внес в свои проповеди и сочинения 
собственные представления о взаимоотношениях между божеством и человеком. 
Маркион почти сразу занял руководящее положение в римской общине. Этому 
способствовал и немалый денежный взнос, который он сделал на нужды общины.
      Главной целью Маркиона был полный разрыв с иудаизмом, очищение 
христианского учения от отголосков иудаизма и от апокалипсических настроений 
первых христиан, ждавших конца света и наступления царства божия на земле. 
Поражение восстания 132-135 гг. было для него поражением иудеохристианства. 
Маркион, по-видимому, впервые выдвинул идею необходимости отбора «священных» 
книг – именно для того, чтобы изгнать из христианства неугодные ему идеи и 
чтобы сплотить все христианские группировки. Он создал собственное евангелие 
(на основе Евангелия от Луки) и распространял отредактированные им десять 
посланий Павла. Он написал также сочинение «Антитезы», в котором обосновал 
сущность своего учения и оправдывал свое произвольное обращение с уже 
созданными «священными» книгами тем, что они были искажены, а он возродил 
подлинный, боговдохновенный текст. В частности, он утверждал, что Евангелие от 
Луки подверглось обработке со стороны защитников иудейства, которые вставили 
туда цитаты из своих «священных» книг. Это утверждение Маркиона, как и его 
собственная редакторская деятельность, между прочим, еще раз доказывает, что 
различные переделки, вставки, изменения в христианских сочинениях были 
достаточно распространены во II в. Недаром Цельс упрекал христиан в том, что 
они по многу раз переделывали свои «священные» книги, а Лукиан называл 
бродячего философа-киника Перегрина автором многих христианских книг.
      Писания Маркиона до нас не дошли (впоследствии церковь не признала их), 
но содержание его учения и евангелие можно восстановить на основании цитат, 
которые приведены в произведениях его противников. В маркионовском варианте 
Евангелия от Луки отсутствовали легенды о рождении Иисуса и Иоанна Крестителя. 
Его Иисус не был сыном Марии, выросшим в доме плотника Иосифа. Он прямо сошел с 
небес в пятнадцатый год правления Тиберия, появился в Капернауме и выступил с