престол  отменил   свое  прежнее  решение  и  вновь   разрешил  деятельность
"священного" судилища. Португальская инквизиция  отпраздновала  свою  победу
грандиозными аутодафе в Лиссабоне, Коимбре и Эворе.
     В первой половине XVIII в. среди "клиентов"  инквизиции можно встретить
также  и  различного рода  умалишенных монахов, и священников,  "запродавших
свои  души  дьяволу". В 1725  г. в  Лиссабоне  инквизиция сожгла  священника
Мануэля Лопеша  де Карвалью,  провозгласившего себя возрожденным  Христом  и
призывавшего казнить инквизиторов. В 1740 г. была сожжена монахиня Тереза за
"преступную связь с дьяволом". В 1741 г.  на  костре погиб священник Антониу
Эбрэ Лурейру, выдававший себя за мессию. В 1741 г. огонь поглотил священника
Педру де Ратес Энеким, утверждавшего, что он побывал  в раю, жители которого
"говорили по-португальски". В 1748 г. взошла на костер монахиня Мария Тереза
Инация,  также  вступившая  в  "преступную  связь  с дьяволом".  В  1748  г.
инквизиция судила за "сожительство с  дьяволом" монахиню Марию  ду  Розариу,
которая, находясь под следствием, призналась,  что прижила  от  дьявола семь
детей - щенков, котят и монстров. Такого рода процессы занимали видное место
в деятельности инквизиции, в особенности в XVIII  в. Все  эти  "упорствующие
еретики" были явно психически ненормальными людьми или жертвами религиозного
экстаза, что одно и то же. Доказательством тому служит именно их "упорство":
никто из них, несмотря на пытки, не отрекся от своих бредовых утверждений, а
"упорствующих" инквизиция, как известно, не щадила...
     Казалось,  нет  такой  силы,  которая могла  бы обуздать  португальскую
инквизицию, и  террор ее будет продолжаться вечно. Народ  привык к  кострам,
свыкся  с  мыслью,  что  все  его  беды происходят  от козней еретиков и  их
покровителя - дьявола. Власть имущие находились в духовном плену иезуитского
ордена,  и  только  очень  прозорливые  люди из  их среды могли по некоторым
смелым голосам,  раздававшимся во Франции  и требовавшим "раздавить гадину",
предвидеть приближающуюся гибель не только инквизиции, но и всего связанного
с нею старого порядка.
     Как это ни парадоксально, а история любит такого рода парадоксы, первый
серьезный  удар   инквизиция  получила  от  человека,  который  в  молодости
подвизался в  роли  ее "родственника" и был поэтому  прекрасно осведомлен  о
всех ее секретах. Звали его Себастьяном  Жозе Карвалью-и-Мелу (1699-1782). В
историю он вошел  под именем  маркиза де  Помбала. В 1739-1745 гг. он служил
секретарем португальского посольства в  Лондоне и Вене, где стал сторонником
просвещенного абсолютизма, противником иезуитов. В 1750 г. со вступлением на
престол короля Жозе I Помбал  был  назначен первым  министром и оставался на
этом  посту вплоть  до  смерти  короля в 1777  г. Помбал  проявил  себя  как
талантливый и смелый  реформатор. Он ограничил  власть церковников, поставил
деятельность инквизиции под контроль  правительства,  всемерно способствовал
развитию  промышленности,  осуществил реформу просвещения, помогал  развитию
наук. В 1755  г. Лиссабон был разрушен  сильным  землетрясением. Церковники,
как обычно, использовали это стихийное бедствие в своих интересах. Они стали
уверять верующих, что  землетрясение - кара господня за действия  безбожного
первого министра. В 1758 г. состоялось покушение на короля. В 1760 г. Помбал
разорвал отношения  с  папским  престолом, арестовал и  предал суду наиболее
активного противника своего правительства иезуита Габриэла Малагриду.
     Малагрида был итальянец, давно  уже обосновавшийся в Португалии, где он
превратился в наперсника  аристократических семей,  интересы  которых всегда
защищал, фанатично нападая  на все прогрессивное и передовое своего времени.
Он  принадлежал к  худшему  типу  "энтузиастов"-реакционеров,  по  выражению
английского биографа Помбала прошлого столетия Джона Смита.
     Малагрида  стал  главным  противником реформ  Помбала,  он  использовал
землетрясение  для  яростных  нападок на премьер-министра. В 1756  г. иезуит
опубликовал памфлет "Мнение  о подлинных  причинах землетрясения", в котором
писал: "Знай, о Лиссабон,  что разрушителями наших домов, дворцов, церквей и
монастырей,  причиной  смерти  стольких  людей  и  огня,  пожравшего столько
ценностей,- твои отвратительные грехи, а не кометы, звезды, пар, газы и тому
подобные естественные явления". Малагрида призывал не отстраивать столицу, а
замаливать   грехи.  Все  это   делалось  вопреки   решению   правительства,
запрещавшего объяснять землетрясение  сверхъестественными  причинами. К тому
же Малагрида в аристократических домах  призывал к свержению  правительства.
Об этом же иносказательно он писал в другом своем памфлете: "Трактат о жизни
и правлении Антихриста", подразумевая под последним Помбала.
     Помбал    приказал    инквизиции    судить   Малагриду.    Он   прогнал
инквизитора-мора Жозэ, незаконного сына короля, назначив на его место своего
брата  Паолу  де  Корвалью.  Между  тем Малагрида  в  инквизиционной  тюрьме
продолжал предавать  проклятьям Помбала и попутно  писать весьма  любопытное
сочинение о "Героической и чудесной жизни славной святой Анны, матери святой
непорочной девы Марии, продиктованной самой святой, при содействии, помощи и
с  согласия  всемогущего  суверена,  ее святейшего  сына"  (то  есть  Иисуса
Христа), главный тезис которого заключался в том, что Анна стала святой, еще
находясь  в "утробе" своей  матери. Инквизитор-мор  поспешил воспользоваться
столь   очевидным   еретическим   утверждением   и   обвинил   Малагриду   в
вероотступничестве.
     В  сентябре  1761 г. инквизиция вынесла приговор  по делу  Малагриды, в
котором  было  сказано:  "Отец  Габриэл  Малагрида  был признан  виновным  в
преступлении  ереси,  он утверждал,  мыслил,  писал  и защищал  положения  и
учения,   противоречащие   подлинным  догмам   и  доктрине,  предлагаемой  и
проповедуемой  святой церковью. Являясь еретиком и врагом католической веры,