отметить:  именно  потому,  что  эти  картины являются  отвратительными, нам
необходимо выставить их напоказ, дабы они вызвали ужас".
     И   действительно,   преступления   инквизиции    разоблачали   великие
просветители  и  вольнодумцы  восемнадцатого  века. Их  страстные,  гневные,
обличительные выступления против инквизиции, против применяемых  ею  пыток и
других   жестокостей   в    немалой   степени   способствовали   прекращению
террористической деятельности этого церковного чрезвычайного трибунала.
     Но о преступлениях инквизиции следует писать и в наше время потому, что
у нее все еще не перевелись защитники и что ее испытанные методы  продолжают
пользоваться  успехом   среди   современных  "псов  господних",   защищающих
капиталистический строй  с не меньшим остервенением и кровожадностью,  чем в
свое время св. Доминик защищал феодальный порядок.
     Об инквизиции следует писать, пояснял Ем. Ярославский, "именно  потому,
что религию противопоставляют безбожию, как  основу  нравственности, которая
устанавливает будто  бы самые лучшие, самые здоровые отношения между людьми,
полезно  показать,  как  религиозные  системы  приводили к самым  величайшим
жестокостям,   истязаниям,   пыткам,   кострам,   массовым   избиениям.  Это
происходило  потому, что  религия  в классовом  обществе  является одним  из
орудий  классового  угнетения,  классового  господства,  как  суд,  полиция,
войско". Цитируется по: Шейнман М. Огнем и кровью во имя бога.
     Незримые, но крепкие нити связывают настоящее с прошлым.
     Разве  не существует  преемственной связи  между кострами средневековой
инквизиции  и крематориями нацистских лагерей, между застенками "священного"
трибунала   и   полицейскими  застенками   современного   капиталистического
общества?
     А разве это случайно, что американские полицейские  "теоретики" изучают
"опыт" средневековой инквизиции? В августе 1965 г. Мичиганский  университет,
руководство которого, как стало  впоследствии известно, было связано  с ЦРУ,
приобрел  в  ФРГ  за крупную  сумму  библиотеку  в 1400  томов  с  описанием
средневековых пыток.  Эти  книги, как  сообщало  агентство Рейтер,  призваны
служить "ценным пособием для американских специалистов, работающих в области
полицейской службы".
     Инквизиторским  пыткам  подвергают   сегодня  патриотов,  прогрессивных
деятелей  во  многих странах  капитала, где у власти находятся ультраправые,
фашисты,   антикоммунисты.   Пытки   в  этих  странах   применяются   не   в
исключительных случаях, а почти поголовно ко всем политическим заключенным.
     Например, в Уругвае при населении в 3 млн. человек имелось в 1974 г. 40
тыс. политических заключенных. Поданным итальянской  газеты "Стампа", пыткам
подвергался каждый двухсотый житель  Уругвая. К ним применялись  такого рода
методы дознания: пытка "сторож"  - заключенные целыми часами или  даже днями
стоят на широко расставленных ногах, заложив руки за затылок;
     пытка  "подводник"  - заключенного погружают с головой в воду  и держат
там  до  тех  пор,  пока  он  не  начинает  задыхаться;  пытка  "всадник"  -
заключенного   сажают   на   металлическую  трубу,  покрытую  шипами;  пытка
электричеством  - электроды  прикладываются к самым чувствительным  участкам
тела.
     Следует ли  удивляться,  что инквизиция и сегодня  находит  защитников,
сторонников и апологетов,  которые  пытаются  преуменьшить  ее преступления,
оправдать  их, показать "благотворность"  для судеб человечества ее кровавых
деяний,  "гуманность"  инквизиторов, их "праведный" и  чуть ли не ангельский
характер и образ жизни.
     Французский  клерикал  Шарль  Пишон,  автор  исследования  о  Ватикане,
призывает   "оценивать   данный   трибунал  исторически,   без   страстей  и
предубеждений".
     Эти призывы  к  бесстрастию, к  объективности при  изучении  инквизиции
всегда  исходят  от  тех, кто стремится оправдать ее преступления. Между тем
любое бесстрастное и  непредубежденное исследование инквизиции может вынести
ей только один приговор - "Виновна в преступлениях против человечества!"
     Современные защитники  инквизиции упрекают ее критиков в преувеличениях
и  клевете на  действия  "священного" трибунала. Вот что  пишет  современный
католический историк,  член испанской Королевской академии  истории, Антонио
Бальестерос  Беретта:  "Много  полемики  породила  тема инквизиции. Число ее
жертв преувеличено, и в  пылу политических страстей без основания говорилось
об особой  жадности сотрудников священного трибунала. Инквизиция, как  любой
общественный  организм,  имела  свои недостатки, но следует отметить, что ее
прегрешения были соответственно наказаны (?)".
     Такие защитники инквизиции, как  близнецы, схожи с апологетами нацизма,
которые  в  подобных  же  "преувеличениях"  обвиняют  тех,  кто  разоблачает
чудовищные преступления  Гитлера и его палачей. Один из  таких "объективных"
исследователей нацизма западногерманский историк  Шейдль  писал в 1968  г. в
своей  семитомной  "Истории объявления  Германии вне закона": "Мои изыскания
показали, что  большинство  утверждений (прогрессивных историков о нацизме.-
И. Г.) содержат преувеличения, искажения, открытую ложь".
     То  же  утверждали  немецкий  кардинал  Фрингс  и  другие  католические
прелаты. Как будто и  в помине не  было концлагерей, в которых были замучены
миллионы  неповинных жертв,  как  будто  и  в  помине  не  было бесчисленных
преступлений против человечества, совершенных фашистскими преступниками...
     Нельзя не  упомянуть и  о том,  что Ватикан  после второй мировой войны
спасал  военных преступников  от  заслуженного  возмездия, переправляя их  с
фальшивыми  паспортами  в  Испанию, Португалию  и  страны Латинской Америки,