это общее наименование кельтского племенного бога превращалось в местное 
прозвище Марса58.
      Если отождествлять Марса Цезаря с Тевтатесом, то сообщение Лукана и 
средневековые комментарии, описывающие его кровавый культ, противоречат 
посвятительным надписям, в которых галлоримский Марс предстает как мирное 
божество. Согласно этим свидетельствам, лучшей жертвой для Тевтатеса было 
утопление человека в сосуде. В знаменитом тексте Страбона, посвященном 
жестокому обычаю кимвров, приводится развернутое описание процедуры 
жертвоприношения Тевтатесу: «Передают, что у кимвров существует такой обычай: 
женщин, которые участвовали с ними в походе, сопровождали седовласые 
жрицыпрорицательницы, одетые в белые льняные одежды, скрепленные [на плече] 
застежками, подпоясанные бронзовым поясом и босые. С обнаженными мечами эти 
жрицы бежали через лагерь навстречу пленникам, увенчивали их венками и затем 
подводили к медному жертвенному сосуду вместимостью около двадцати амфор; здесь 
находился помост, на который выходила жрица и, наклонившись над котлом, 
перерезала горло каждому поднятому туда пленнику. По сливаемой в сосуд крови 
одни жрицы совершали гадания, а другие, разрезав трупы, рассматривали 
внутренности жертвы и по ним предсказывали своему племени победу»59. Следует 
заметить, что такое соединение жертвоприношения с прорицанием более 
соответствует магу и прорицателю Меркурию, чем богу войны Марсу. Недаром 
комментаторы Лукана зачастую отождествляли Тевтатеса с Меркурием.
      Возможно, сцена жертвоприношения Тевтатесу изображена на одной из пластин 
котелка из Гундеструпа: очень высокая фигура (бог или жрец) окунает людей вниз 
головой в котел. К котлу движется группа пеших воинов, а в верхнем ряду 
встречная группа всадников удаляется от жертвенного сосуда. Таким образом, 
котел является центром замкнутого процесса: воины идут к котлу, окунаются в 
него и отъезжают на лошадях. Нам неизвестны ритуал и миф, к которому относится 
изображение. О его смысле можно только строить догадки. Одна состоит в том, что 
здесь представлено воскрешение из мертвых: лошадь иногда принадлежит к 
загробному миру, и умершие герои часто изображаются верхом на лошади.
      Более правдоподобно выглядит предположение, что здесь изображена 
инициация, которая часто представлялась как символическая смерть; будучи 
переходным моментом, она разделяет две фазы жизни. Тогда воинов на лошадях 
можно было бы рассматривать как новых молодых членов племени, которые после 
инициации становятся всадниками. В таком случае гигант, который их одного за 
другим окунает в котел, мог бы быть жрецом, проводящим обряд. Необязательно 
думать, что совершающий жертвоприношение персонаж — это сам Тевтатес, хотя 
огромный рост как будто намекает на его сверхъестественную сущность. Несомненно 
только то, что на котелке из Гундеструпа изображена жертвенная смерть в сосуде, 
которую средневековые комментаторы связывали с Тевтатесом.
      О такой смерти рассказывается в саге «Смерть Муйрхертаха, сына Эрк». 
Однажды король Ирландии Муйрхертах оказался во время охоты один на холме, и тут 
появилась перед ним девушка редкостной красоты, одетая в зеленый плащ. Король 
тотчас воспылал к ней страстной любовью. Девушка представилась ему как «любовь 
Муйрхертаха» и объявила, что сведуща в тайных делах, а потом добавила, что 
давно уже знает его и ждет встречи с ним. «Я дам тебе все, что могу дать, о 
девушка», — сказал ей Муйрхертах, и она согласилась войти в его дом при условии,
 что он никогда не произносит ее имени, что мать его детей будет удалена с ее 
глаз и что ни один клирик не войдет в ее дом. Король принял эти условия и 
только пожелал узнать имя девушки, чтобы случайно не произнести его. «Мое имя — 
Вздох, Свист, Буря, Резкий Ветер, Зимняя Ночь, Крик, Рыданье, Стон», — ответила 
она.
      Чтобы угодить девушке, Муйрхертах прогнал из своего дома королеву и ее 
детей и после этого созвал всех сведущих в искусствах и ремеслах вместе с 
женами на большой пир. Ирландский святой Карнех был так возмущен изгнанием 
королевы, что проклял это место и своими руками вырыл для короля могилу, сказав 
при этом: «Тот, кому приготовлена эта могила, конченый человек, поистине конец 
пришел его царствованию и владычеству». Король же тем временем сел на свой трон,
 а девушка села по правую руку от него, и король почувствовал в ней «могущество 
богини». Муйрхертах попросил ее совершить какоенибудь чудо. Тогда девушка 
превратила воду из реки Войны в вино, а папоротник — в свинину, и эти волшебные 
еда и питье вдвое уменьшили силу короля и его людей. Затем она создала два 
полка призраков, причем один состоял из синих воинов, а другой — из безголовых. 
Сам Муйрхертах выбился из сил, сражаясь с ними, хоть это на самом деле были 
одни лишь камни, папоротник да дерн.
      На седьмую ночь, в канун среды после Самайна, поднялась буря. «Это стон 
зимней ночи», — сказал король. А девушка отвечала ему: «Это я — Резкий Ветер, я 
— Зимняя Ночь, я — Стон, я — Ветер». Когда король вновь заговорил о буре, 
которая с каждой минутой становилась все сильнее, девушка спросила его: «Зачем 
называешь ты мое имя, о муж? Теперь ты обречен!» — «Это правда, ибо было 
предсказано, что моя смерть будет подобна смерти моего деда». А Муйрхертах сам 
сжег своего деда в его же доме. Каждую ночь его мучили ужасные видения огня и 
воды60. Девушка меж тем «рассыпала повсюду огонь». Вокруг дома она поставила 
полки призрачных воинов, а королю сказала, что это Туатал Майльгарб, сын 
Кормака Одноглазого, явился со всем своим войском убить Муйрхертаха и занять 
его трон. Муйрхертах спрятался в бочку с вином и захлебнулся, а горящие бревна 
рухнули на него и сожгли его тело.
      Сходный сюжет мы находим в скандинавской мифологии: Фьолнир, сын бога 
Ингвифрейра, утонул в бочке с медом. Фьолнира всегда отождествляют с Одином. 
Исходя из этого, можно предположить, что Тевтатес соответствовал Одину. Этот