Сияет прелесть всех красок 
    На равнинах нежных голосов. 
    Познана радость средь музыки, 
    На южной, туманной Серебристой поляне. 
      
      
      Если германская Валгалла31 была раем воинов, то Другой Мир ирландской 
мифологии — это тихая гавань мира, неги и наслаждений. Иногда в Другом Мире 
происходят войны и битвы, но это случается лишь оттого, что туда порой 
переносятся человеческие привычки. Впрочем, убитые и раненые не обижаются и 
продолжают вечно пировать. Недаром Другой Мир поирландски назывался «сид», а 
это слово этимологически означает «Мир». Смерть не была для кельтов 
освобождением от страданий или наказанием за дурные поступки. Это был переход к 
счастливой и веселой потусторонней жизни. Вот почему они проявляли в битвах 
беспримерное мужество и презрение к смерти, чем поражали своих противников.
      Кельтское представление о вечности и загробной жизни резко 
контрастировало с классическим. В основе представлений греков и римлян о 
потустороннем мире лежали более ранние восточные верования, такие, как ужасный 
шумерский Дом Смерти, где умерший пресмыкался в пыли и в темноте. Для греков 
смерть была изгнанием в мрачный подземный мир темных пещер и унылых болот, где 
тени мертвых влачили унылое, пустое, ничтожное существование. Римляне под 
влиянием этрусских верований придерживались еще более зловещих представлений о 
загробном мире. Поэтому кельтская жизнерадостная уверенность в бессмертии, в 
перенесении счастливой и веселой земной жизни в загробный мир была настолько 
необычной в глазах классического античного мира, что требовалось согласовать ее 
с их собственными философскими системами. Пифагорейский миф, казалось, 
представлял единственно возможное, хотя и неясное, приближение. Отождествление 
кельтской веры в бессмертие с пифагорейством увеличило тот мистический оттенок, 
который отличал в глазах античных авторов философию друидов.
      В ирландских сагах есть еще один сюжет, связанный с Другим Миром. Туда 
могут попасть и живые. Для этого нужно, чтобы смертного полюбила женщина из 
Другого Мира. Одной из самых привлекательных и таинственных тем ирландской 
мифологической литературы — любовь богинь или женщин из сида к смертным 
мужчинам, которых они уводят за собой. В то же время этот сюжет имеет 
трагический оттенок, так как жительница сида — настоящий ангел смерти, уводящая 
человека туда, откуда почти невозможно вернуться.
      Может быть, ярче всего драматический аспект отношений людей с Другим 
Миром проявляется в архаической саге «Исчезновение Кондлы Прекрасного». К сыну 
короля Конна Ста Битв Кондле является таинственная юная женщина из сида и, 
стараясь завлечь его, поет:
      
      
    Я полюбила Кондлу Красного 
    И зову его на Равнину Блаженства, 
    Где царит король победоносный — 
    В стране, где нет ни жалоб, ни страданья... 
    Пойдем со мной, о Кондла с украшенной шеей, 
    О Кондла Красный, алый, как пламя! 
    Золотой венец покроет твой пурпурный лик, 
    Чтоб почтить твой царственный образ. 
    Пожелай лишь — и никогда не увянут 
    Ни юность, ни красота твоих черт, 
    Пленительных до скончания века. 
      
      
      Пораженный ужасом король, чувствуя грозную силу нездешних чар, обращается 
за помощью к своему друиду:
      
      
    Прошу тебя, о Коран, помоги мне! 
    Ты владеешь могучими песнями, 
    Владеешь могучей тайной мудростью. 
    На меня напала сила некая. 
    Большая, чем разум мой и власть моя. 
    Никогда еще не являлся мне враг такой, 
    С той поры, как принял я власть царскую. 
    Ныне борюсь я с образом невидимым, 
    Он одолевает меня чарами, 
    Хочет похитить сына моего, 
    Песнями женскими волшебными 
    Вырвать его из царственных рук моих. 
      
      
      Однако могущество друида оказалось бессильным против красоты женщины из 
Сида и очарования Другого Мира. Молодой и прекрасный сын короля навсегда 
покидает мир людей.
      Чаще всего женщины Другого Мира являются вестницами богов. Однако 
счастливцы, которых они уводят на Острова Блаженных, должны быть достойны 
божественных милостей и не поддаваться тоске по родине. В противном случае их 
ждет смерть. Об этом говорится в саге о плавании Врана. За Браном тоже пришла