доля истины. Тем не менее нельзя забывать, что потомки народа мегалита в 
физическом отношении несут в себе большую примесь кельтской крови, а в духовном 
— кельтских традиций и идеалов. Кроме того, касаясь вопросов национального 
характера и его истоков, не следует забывать о том, что здесь нельзя провести 
анализ, подобный анализу химического соединения — просто выделить составные 
части и однозначно предсказать будущие свойства. Национальный характер, как бы 
он ни был устойчив, — не деталь, отлитая в форме и очевидно неспособная к 
какому бы то ни было росту и развитию. Он — часть живого мира; он изменчив и 
заключает в себе множество скрытых потенций, которые могут в любой момент 
вырваться наружу. Я лично убежден в одном — что этическое, общественное и 
интеллектуальное развитие народов, объединяемых европейцами под названием 
«кельтской окраины», должно идти только под знаком «кельтства» — необходимо 
хранить и поддерживать кельтскую традицию, литературу, язык, словом, все то, 
наследниками чего, пускай и не по прямой линии, стали знакомые нам смешанные 
народы. Все это близко им по духу и глубоко укоренилось в их сердцах, и того, 
кто, исполненный смелой веры, выйдет с плугом на эту пашню, ждет богатый урожай.
 С другой стороны, педантизму, ограниченности, нетерпимости не должно быть 
места здесь, если мы надеемся достичь успеха; не следует цепляться за внешние 
формы прошлого лишь потому, что кельтский дух однажды в них воплотился. Не 
будем забывать, что в раннем Средневековье ирландские кельты были самыми 
выдающимися учеными и миссионерами, самыми выдающимися первопроходцами в 
области религии, науки и отвлеченной мысли в Европе61. Современные 
исследователи прослеживают их светоносные пути на половине языческого материка, 
и школы Ирландии заполняли ученикичужеземцы, которые нигде больше не могли 
получить образования. В те времена кельты играли свою звездную роль в мировой 
драме, и ничего более величественного им сыграть не удалось. Поистине, наследие 
этих людей нужно беречь с почтением, но не как музейную редкость; ничто не 
окажется дальше от их свободного, смелого духа, чем если оставить его каменеть 
в руках тех, кто называет себя прямым наследником их имени и славы.
      
МИФОЛОГИЧЕСКАЯ ЛИТЕРАТУРА
      
      После очерка древней истории кельтов и факторов, повлиявших на нее, 
данного в этой и предшествующей главах, мы перейдем к обзору кельтских мифов и 
легенд, в которых и до сих пор живет душа, их создавшая. Мы не станем здесь 
касаться литератур никаких других народов. Мы не будем говорить об обработках 
кельтских по происхождению легенд, например о преданиях о короле Артуре, ибо 
никто уже не скажет, что в них от кельтов, а что — нет. Кроме того, в таких 
случаях главную ценность обычно представляет последний вариант.
      Итак, все, что мы приводим, мы приводим без добавлений и без изменений. 
Конечно, часто приходится объединять разные версии, но все, что в них 
содержится, пришло непосредственно из духа кельтской нации, и эти легенды 
существуют и по сей день на гэльском или валлийском языке.
      
      
Глава 3
ИРЛАНДСКИЕ МИФЫ О ЗАВОЕВАНИЯХ
      
КОСМОГОНИЯ КЕЛЬТОВ
      
      А существовало ли у кельтов вообще какоелибо подобие космогонии, 
какоелибо повествование о происхождении мира и человека, помимо тайных учений 
«о природе вещей», которые, как сообщает Цезарь, друиды не позволяли 
записывать? Разумеется. Было бы поистине странно, если бы у кельтов, у 
единственного народа на земле, не было мифов о происхождении мира. Зрелище 
Вселенной, с ее бескрайними просторами, во всем бесконечном многообразии 
явлений небесных и земных, всегда сперва будило воображение, а потом давало 
пищу ищущему разуму любого народа, маломальски способного к тому или другому. 
У кельтов и воображения, и ума было в достатке, однако, кроме единственной 
фразы о «неразрушимости» мира, дошедшей до нас благодаря Страбону, мы ничего не 
знаем о первых их представлениях и умозаключениях по данному поводу. Корпус 
ирландских преданий весьма обширен. Конечно, дошедшие до нас тексты составлены 
уже в христианский период, однако в них осталось столько неоспоримо языческого, 
что предполагать, будто христиане — редакторы и переписчики убрали все намеки 
на чуждую их религии концепцию возникновения мира, было бы поистине странно. 
Тем не менее, они вообще ничего о ней не сообщили: в древнейшем корпусе 
сказаний ирландских гэлов — старейших сохранившихся текстах — нет ничего, что 
бы соответствовало вавилонской победе над силами хаоса, или безыскусному 
северному мифу о сотворении Митгарда из тела Имира, или египетскому преданию о 
создании вселенной Тотом, божественным Словом, из первичных вод, или даже 
примитивным представлениям, имеющимся почти у любого племени дикарей. 
Несомненно, у друидов было некое учение о данном предмете. Но они передавали 
его лишь посвященным и не допускали профанов к рассуждениям на эту тему, тем 
самым возведя непроходимую преграду на пути естественного стремления людей к 
мифотворчеству в плане космогонии, и добились того, что учение их, каким бы оно 
ни было, сгинуло вместе с ними.
      И потому мы видим, что в первых ирландских повестях о начале времен речь 
идет не о начале Мира в целом, а о заселении их собственной страны, Ирландии. В 
имеющихся текстах сообщения о первых вторжениях и заселении земли обычно 
предварялись библейским преданием о сотворении мира и человека, следовательно,