Истоки  этого  алфавита  остаются  неясными.  Некоторые   исследователи
относят его  к глубокой древности, а другие считают, что он возник уже после
появления  христианства  в  Ирландии.  Однако в  любом  случае  не  вызывает
сомнений, что он возник на основе латинского алфавита, и, следовательно, его
создатели были знакомы с последним.
     Помимо своей функции  покровителя литературы, Огма был еще и  богатырем
или, по крайней мере, сильнейшим среди профессиональных силачей клана Туатха
Де Данаан.  Он носил титул  "Грианайнех",  что означает  "солнцеликий"; этим
титулом он был обязан своей сверкающей внешности.
     Последний  из  наиболее известных  отпрысков  Дагды  - Бодб Дирг,  Бодб
Рыжий,  играющий  куда большую  роль в поздних легендах, чем в более ранних.
Именно он унаследовал от отца титул короля богов. Бодб  Рыжий тесно связан с
югом Ирландии, особенно с горами Гэлти и Луг Дирг, где у него был знаменитый
сидх - подземный дворец.
     Посейдоном клана богов Туатха Де Данаан был бог по имени Ллир, или Лер,
но нам известно о нем очень немногое, особенно по сравнению с его знаменитым
сыном, Мананнаном, величайшим и самым прославленным из его многогочисленного
потомства. Мананнан Мак Лир (то есть Мананнан, сын Лира. - Прим. перев.) был
прежде  всего  патроном  мореплавателей,  которые  почитали  его  как  "бога
нагорий",  покровителя торговцев,  считавших его старейшиной своей  гильдии.
Его излюбленными местами были остров Мэн,  которому он дал свое имя, а также
остров Арран в Фирт оф Клайд,  где у него был роскошный дворец под названием
"Яблоневый  Эмэйн".  У Мананнана  было немало  знаменитых  видов  оружия,  в
частности, два копья,  прозванных Желтое  древко и  Красный дротик,  меч  по
прозвищу  Мститель, который  не  переставал сокрушать  врагов,  а также  два
других  меча,  именовавшиеся  Большой  демон и Малый демон. Была  у  него  и
большая  лодка  по  прозвищу  Метла  волн,  которая  двигалась  сама  собой,
доставляя своего хозяина куда он  только пожелает, и огромный конь по кличке
Роскошная Грива, обгонявший весенние ветры и молнией мчавшийся как по  суше,
так и по волнам. Никакое, даже  самое грозное оружие  не  могло пробить  его
волшебную кольчугу  и  заколдованный  панцирь, а на  его шлеме  ослепительно
сверкали  два  магических самоцвета, ярких,  как  солнце.  Он  даровал богам
мантии, делавшие  их невидимыми, как только те пожелают,  и кормил их своими
собственными поросятами,  которые возрождались  быстрее, чем  гости успевали
съесть их. Именно из  них  он, без сомнения, повелел приготовить угощения на
своем  знаменитом  Вечном Пиру,  так что  гости, отведавшие их,  никогда  не
старились. Таким путем слуги богини Дану навеки сохраняли  молодость,  а эль
бога-кузнеца  Гоибниу делал их неуязвимыми для  врагов. Считалось, что и сам
Мананнан,  и  все   остальные   боги  тоже   должны  были   получить  особое
благословение,  чтобы приобщиться к источнику вечной Жизни. Вплоть  до самых
последних дней бытования ирландского героического эпоса это сияющее божество
не сходило с его страниц; не забылось оно и сегодня.  Гоибниу, этот гэльский
Гефест, посредством  своего волшебного эля делавший  неуязвимым племя богини
Дану, сам ковал для него доспехи и  оружие.  Не кто иной, как  он, с помощью
бога-плотника Лухтэйна и бога-медника Крейдхна, изготовил доспехи для  богов
клана  Туатха  Де Данаан пред  решающей битвой с фоморами.  Столь же активно
помогал ему и Диан Кехт, бог врачевания, имя которого, судя по объяснениям в
"Выборе  имен" и в "Словаре"  Гормака,  означало  "бог здоровья".  Именно он
некогда спас Ирландию и имеет  косвенное отношение к происхождению  названия
реки  Бэрроу. Морриган, свирепая супруга этого небесного бога,  родила  сына
столь  ужасной  наружности,  что  собственный  врачеватель  богов,  предвидя
грядущие беды, посоветовал предать его смерти. Так  и было сделано; и  когда
Диан  Кехт  вскрыл  сердце  бога-младенца, он обнаружил  в  нем  трех  змей,
способных, если бы врачеватель  своевременно  не вмешался, вырасти,  достичь
гигантских  размеров  и  проглотить  всю  Ирландию. Диан  Кехт, не теряя  ни
мгновения, умертвил змей и предал их огню, ибо он опасался, что даже мертвые
тела их  могут причинить зло. Более того, он собрал их пепел и высыпал его в
ближайшую реку,  ибо  его не  оставлял страх,  что и пепел  их  представляет
опасность;  так оно и оказалось, и, как только он высыпал пепел  в воду, она
буквально закипела, так что в ней тотчас погибло все живое. С тех пор река и
зовется Бэрроу ("кипящая").
     У Диан  Кехта было  несколько детей, двое  из которых унаследовали дело
отца.  Их  звали Мидах и его сестра  Эйрмид. Кроме них, у него была и другая
дочь, Этэйн,  которая  вышла замуж  за Огму, и трое  сыновей,  которых звали
Киан, Кете и Ку. Киан был отцом Этхлина, дочери Балор-фоморки,  сын  которой
стал символом вечной славы гэльского пантеона, его Аполлоном,  богом солнца.
Конечно же, это был  Луг, прозванный  Ламхфада, что означает "Длинные  Руки"
или "Стреляющий далеко".  Однако изображается он не с луком,  как Аполлон  у
греков, а с пращой, с помощью которой Луг совершал свои подвиги.
     Его  почитатели, увидев в  небе  радугу,  вспоминали об  этом  страшном
оружии;  даже  Млечный Путь кельты  называли  "Цепь  Луга". Было  у  Луга  и
волшебное копье, которое, в отличие от пращи,  богу не было  нужды постоянно
держать в руках, ибо копье это было... живым и  отличалось ненасытной жаждой
крови, так  что успокоить его можно было, только  погрузив  его наконечник в
усыпляющий отвар  из толченых листьев мака. Почуяв приближение битвы,  копье
просыпалось, начинало рваться и метаться на ременной привязи и, разорвав ее,
устремлялось прямо  на ряды врагов. Еще одним атрибутом бога  был  волшебный
пес, о  котором  в  старинной поэме  (ее авторство  приписывается  одному из
героев-фианов  по имени Каоилти), сохранившейся в составе  Лисморской книги,
рассказывается следующее: