нами ни духовных, ни недуховных свойств. Ввиду того что реальность лишена 
воспринимаемых свойств, она называется шунья. Но это лишь отрицательная сторона 
первичной реальности; она показывает 
    только то, чего у нее нет. В «Ланкаватара-сутре» (цитируемой самим 
Мадхавачарьей) утверждается, что реальная природа объектов не может быть 
установлена интеллектом и поэтому не может быть описана. То, что реально, 
должно быть независимым — его существование и происхождение не должно зависеть 
от чего-либо другого. Однако все, что мы знаем, зависит от каких-то условий и, 
значит, не может считаться реальным. Но обо всем нам известном нельзя сказать, 
что оно и нереально, ибо несуществующая вещь, такая, как воздушный замок, не 
может стать существующей. Сказать, что она одновременно и реальна и нереальна 
или что она ни реальна, ни нереальна, было бы совершенно непонятным выражением1.
 Эта неопределимая, неподдающаяся описанию реальная природа вещей называется 
и/г/нья/па—пустота. Вещи кажутся существующими, но когда мы пытаемся 
представить реальную природу их бытия, наш ум попадает в тупик. Вещи не могут 
быть названы реальными или нереальными; они не могут быть определены как 
реальные и в то же время нереальные, а также их нельзя считать ни реальными, ни 
нереальными. 
    Из вышеприведенных аргументов видно, что о неописуемой природе вещей мы 
судим на основании факта зависимости их бытия от других вещей или условий. 
Нагарджуна говорит поэтому: 
    «Факт зависимости происхождения называется у нас шуньята»2. «Нет дхармы 
(свойства) вещей, которая не зависела бы от некоторого другого условия в 
отношении своего происхождения. Поэтому нет дхармы, которая не есть шунья» 3. 
Отсюда становится ясным, что шунья является только условным свойством вещей, а 
также обозначает их последовательную извечную переменчивость и неопределимость, 
или неописуемость4. 
    Этот взгляд носит название среднего пути, потому что он избегает крайних 
точек зрения, отрицая, например, как абсолютную реальность, 

    1 Madhavacarya, Sarva-Darsana-Sangraha, ch. II. 
    2 Madhyamika-sastra, ch. 24, Karika 18. 8 
    3 Там же, Karika 19. 
    4 S о g e n, Systems, pp. 14 и 194—198; S u z u k i, Outlines of Mahayana 
Buddhism. 

    так и абсолютную нереальность вещей и доказывая условный характер их 
существования. Вот почему, как мы видели, и сам Будда 1 называл теорию 
зависимого происхождения средним путем. Итак, Нагарджуна говорит 2, что 
шунья-вада называется средним путем потому, что она заключает в себе теорию 
зависимого происхождения. 
    Признание мадхьямиками обусловленного характера вещей, из-за которого 
невозможно установить их собственную природу — их реальность или нереальность,— 
можно также рассматривать как разновидность релятивизма. Каждое свойство вещи 
обусловлено чем-то другим, поэтому ее существование связано с этим условием. 
Следовательно, шунья-ваду можно истолковать в духе релятивизма, который гласит: 
ни одна вещь, ни одно явление, данное в опыте, не имеет своего неизменного, 
абсолютного, независимого свойства и поэтому невозможно сказать, что описание 
какого-либо феномена (явления) должно быть безусловно правильным. 
    К этой философии феноменов (или вещей, какими они нам представляются) 
мадхьямики прибавляют философию ноуменов (или реальности в себе). Учение Будды 
о зависимом происхождении, непрерывности и т. д., по их мнению, применимо 
только к миру явлений, к вещам, познаваемым обычным опытным путем. Но если 
достигнута нирвана, в которой условия чувственного восприятия и возникновение 
феноменов контролируются, то какова в данном случае природа такого опыта? Тут 
уже неприменим условный характер истинности феномена. Мадхьямики поэтому 
считают, что за феноменологической реальностью имеется трансцендентная 
реальность (ноумены), свободная от изменяемости, обусловленности и других 
свойств, присущих феноменам. Нагарджуна говорит: «Есть две истины, от которых 
зависит учение Будды о Дхарме: одна эмпирическая (самврити-сатья), 
предназначенная для обыкновенных людей, и другая трансцендентная 
{парамартха-сатья) истина. Тот, кто 

    1 См. S u z u k i, Outlines of Mahayana Buddhism. 
    2 «Madhyamika-sastra», ch. 24, Karika 18. 

    не знает разницы между этими двумя истинами, не может понять глубокой тайны 
учения Будды» 1. 
    Истина низшего порядка — это только средство для достижения высшей истины. 
Опыт человека, находящегося в состоянии нирваны, не может быть описан, ибо он 
выходит за рамки обычного опыта. Его можно представить лишь отрицательно, 
изображая с помощью слов, относящихся к обычному опыту. Нагарджуна поэтому 
описывает нирвану рядом отрицаний: «То, что непознаваемо обычным способом, не 
приобретается вновь, не разрушается, не вечно, не подавлено, не порождено,— 
называется нирваной» 2. Подобно нирване, не может быть описана и природа 
Татхагаты — того, кто достиг нирваны. Вот почему, когда у Будды спросили, что 
происходит с Татхагатой после достижения им нирваны, он отказался ответить на 
этот вопрос. 
    То, что Будда не отвечал на метафизические вопросы, касающиеся 
неэмпирических вещей, может быть истолковано в том смысле, что он верил в