так как жизнь едина и неделима. Рассудок дремлет, если его не побуждают к 
деятельности эмоции, а последние совершенно сбиваются с пути без поддержки 
первого. Умственное прояснение, состояние, в котором отсутствуют все дилеммы, 
помогает разуму достичь спокойствия, довольства и гармонии с окружающей средой. 

Когда прояснение достигает этой стадии, его называют просветлением, которое 
является постижением Непостижимого, разграничением Неразграничимого и 
соприкосновением сознания с Абсолютом. Также Его называют состоянием бесстрашия 

(абхайя), которое уходит корнями в великое сострадательное сердце Кваннона, 
Авалокитешвары.

Проблема самоотождествления противоположностей была всегда великой проблемой 
для 
всех мыслящих умов, для всех философов и религиозных деятелей. Буддисты также 
мужественно вступили в весьма своеобразную схватку с ней и пришли к 
определенному решению в своей доктрине ачинтья, отсутствие мысли или отсутствие 

разума, что на позитивном языке означает открытие праджнячаксу, или погружение 
в 
бездонную пропасть "я", как сказали бы дзэн-буддисты. Однако это решение, в 
некотором смысле, вовсе не является решением, так как Непостижимое (ачинтья) 
навсегда остается непостижимым, находясь за пределами сферы логики и интеллекта.
 
Особенно ярко это проявляется в дзэн-буддизме. Его последователи не идут дальше 

простой констатации самого наличия факта противоречия. Они называют лопату не 
лопатой, небо - не небом, Бога - не Богом. Когда их спрашивают почему, они 
обычно говорят, что Бог есть Бог, лопата есть лопата, а небо есть небо; и они 
обычно вовсе не пытаются дать объяснение этим противоречащим друг другу 
утверждениям. Буддистское учение, изложенное в Вималакирти, одной из трех сутр 
махаяны, комментарии к которым были написаны принцем Сетоку, изобилует такими 
противоречиями. В действительности, буддийское решение великой проблемы жизни 
состоит в том, что она вовсе не решается, причем буддисты считают, что такое 
нерешение на самом деле и есть решение. Когда учитель Дайто встретился с 
императором Годайго (правил в 1318-1339 гг.), который тоже изучал дзэн, учитель 

сказал: "Мы расстались тысячу кальп назад, и в то же время мы не разлучались ни 

на мгновение. Все время мы смотрим друг на друга, однако мы никогда не 
встречались".

Здесь мы имеем ту же самую идею, которую выражал сам Шакьямуни в вышеупомянутой 

Саддхарма-пундарике. Несмотря на тот исторический факт, что он достиг 
просветления у Буддхагайи в какое-то определенное время, он говорит, что он 
находился в состоянии совершенного просветления еще до того, как был сотворен 
мир.

Исторический факт его просветления мы, мыслящие категориями времени, 
регистрируем при помощи разума, потому что разум любит подразделять. Он делит 
время на годы, дни, часы и создает историю, в то время как само время, 
скрывающееся за историей, не знает такого искусственного подразделения, какому 
его подвергает человек. Мы живем частично в этой пространственно-временной 
истории, но в основном в находящихся вне истории пространствах и времени. 
Большинство из нас признает первый аспект нашей жизни, а не второй. Учитель 
Дайто хочет здесь напомнить императору об этом самом глубоком переживании. 
Отсюда его парадоксальное утверждение. Поскольку у буддистов "здесь" есть 
"сейчас", а "сейчас" есть "здесь", идея, относящаяся ко времени, также 
распространяется на пространство. Тот факт, что учитель и император смотрели 
друг на друга, есть факт, основанный на понятии времени как делимой 
бесконечности. Но с точки зрения, которая возможна только в сфере разграничения,
 
где не имеет места никакое подразделение на время и невозможно никакое 
рациональное суждение, исторические факты не имеют никакого значения. Другими 
словами: "Вы и я никогда не были в обществе друг друга даже в течение мгновения 

во всей вечности", и, в то же самое время, "мы никогда не расставались". Или 
наоборот: "Я нахожусь с вами весь день, но никогда не был в вашем обществе". 
Учитель рассматривает вещи со своей, неразграничивающей точки зрения, которую 
император сперва не мог понять. Ни одна из этих вещей непонятна, если она 
отдана 
на суд нашего повседневного опыта, в котором преобладает рациональное мышление. 

Буддисты должны научиться не считаться с теми так называемыми "фактами", 
имеющими место в истории, обусловленной временем, если хотят достичь 
просветления и быть с Шакьямуни на горе Гриф. Причина, по которой мы 
раздражаемся в нашей повседневной жизни и не способны избежать этого 
раздражения, заключается в неспособности нашего разума пойти за свои пределы. В