|
по дзэну в связи с вопросом о "человеческих ценностях" или о "творческом
альтруизме", так как, по-моему, эти истории великолепно освещают путь к новому
образу жизни.
Во времена династии Тан жил в Китае один великий учитель дзэна. Говорят, что он
прожил сто двадцать лет, а звали его Дзёсю; на территории монастыря, в котором
он жил, находился каменный мост, славившийся на всю империю. Однажды один
проезжий монах спросил учителя: "Столько говорят о твоем каменном мосте, но,
как
я вижу, это не что иное, как старый, шаткий, деревянный мост". Дзесю ответил:
"Ты видишь только деревянный мост и не видишь каменного". Монах спросил: "Что
же
тогда представляет собой каменный мост?" - "Лошади идут по нему, и ослы идут по
нему", - был дан ответ. Не только лошади и ослы, но в наши дни автомобили всех
марок проходят по нему. Мост построен прочно, так прочно, как сама земля.
Мудрец
и глупец, богатый и бедный, знатный и скромный, молодой и старый - все идут по
нему с полной уверенностью, с чувством полнейшей безопасности, будто он - сама
земля.
Два монаха обсуждали вопрос о нашей истине, которая не допускает уклонения от
ответа. Возник вопрос, прибегал ли когда-либо Татхагатха к двусмысленным
выражениям. Один сказал: "Его слова никогда не могут быть двусмысленными".
Тогда
другой спросил: "Каковы слова Татхагатхи?". Первый монах ответил: "Какой же
глухой мог их услышать?" Второй заметил: "Ты, несомненно, достиг второй стадии.
Так что сказал Татхагатха?" За вопросом сразу последовало следующее: "Выпей
чашку чая, мой брат монах". "Выпей чашку чая" - одно из излюбленных выражений,
употребляемых монахами дзэн-буддистами в Китае, а также в Японии. Гостя принято
угощать чашкой чая, таков этикет нашей повседневной жизни.
Одного китайского учителя дзэна десятого столетия однажды спросили: "Что такое
храм (сангхарама)?" - "Так просто". "Что такое человек, находящийся в храме?" -
"Что? Что?" - "Что ты будешь делать, если к тебе придет гость?" - "Выпей чашку
чая". Такой эпиграмматический диалог, называемый мондо (вопрос и ответ),
иллюстрирует свойственное учителям дзэна мировоззрение и отношение к жизни.
Примите "храм" за объективный мир, "человека" в нем - за субъект, а "визит
гостя" - за отношения между людьми, и все мондо начнет приобретать гораздо
более
глубокое значение, чем жизнь монаха, удалившегося в горы. Некоторые, прочтя две
цитируемые выше истории, могут возразить: "Как индивидуумы мы можем быть
неплохими людьми, но как обстоит дело с нашей социальной, общественной или
международной жизнью? Как отдельные личности мы в целом, кажется, ведем себя
вполне пристойно: признаем порядок, соблюдаем законы, внушаем к себе доверие,
но
в групповой жизни, какую бы форму она ни носила, мы теряем все положительные
качества, проявляемые нами индивидуально; дьявол или всякого рода дьявольщина,
которая, вероятно, еще живет в каждом из нас, поднимает голову свою и самым
неистовым образом утверждает себя". Это каждому известно. Как же нам бороться с
этим ужасным явлением? Это поистине порок нашего современного мира. Я уже давно
пытаюсь решить эту проблему, но пока мне это еще не удалось. Единственное, что
я
могу сейчас сказать, это то, что какую бы форму ни принимала наша групповая
жизнь, ее составные элементы, в конце концов, индивидуумы. Поэтому пусть эти
составляющие целое индивидуумы полностью очистятся от всякого рода пороков, и
пусть их индивидуальная "махакаруна" обретет свою первозданную чистоту, а наш
чрезмерный интеллектуализм - не мешает ее проявлению.
Для этой цели рекомендую тщательно изучить эти два приведенных мною диалога,
чтобы извлечь из них практическую пользу для нашей повседневной жизни. Все мы
знаем притчу о блудном сыне. Подобная история описана в буддийской сутре,
названной "Евангелие Лотуса". Вероятно, они исходят из одного и того же
источника. В них интересно то, что сколько бы человек ни странствовал, он
неизбежно тоскует по дому и хочет вернуться домой. Потерянный рай должен быть
возвращен. Иначе мы не найдем себе покоя. Как ни странно, мы должны потерять,
чтобы найти. Время теряется в бесконечности и снова возвращается к себе. Мы -
частицы истории и в связи с этим испытываем все превратности ее судьбы. Но мы
устроены так, что можем пойти за пределы истории, чтобы достичь "святой обители
вечного счастья". История - это время. Покуда человек будет существовать во
времени, он будет находиться в рабстве у настоящего, а также и будущего. Он не
может не быть игрушкой всякого рода парализующих влияний, среди которых можно
|
|