м образом решают этот трудный вопрос. М. Бойс 
предлагает, по существу, наиболее ранние из встречающихся в литературе даты для 
этих событий. Она не принимает выводов авторов, основывавшихся на «традиционной 
дате Зороастра» (встречающееся в поздних источниках сообщение, что Зороастр жил 
за 258 лет до Александра Македонского), согласно которой его жизнь могла бы 
быть отнесена к концу VII – первой половине VI в. до н.э. Другие ученые, не 
придающие особого значения этой дате или – очевидно, обоснованно – отвергающие 
ее достоверность[94 - См. также: Дандамаев М.А., Луконин В.Г. Культура и 
экономика древнего Ирана. М., 1980, с. 307 и сл.], полагают, что пророк жил 
предположительно в VIII – VII вв. до н.э.[95 - Такого мнения придерживаются И.М.
 Дьяконов, В.А. Лившиц и др.; ср., например: Лившиц В. А. Зороастрийский 
календарь. – в кн.: Бикерман Э. Хронология древнего мира. М., 1975, с. 320.] 
или между Х – VII вв. до н.э. Высказывались и мнения, что Заратуштра жил на 
рубеже II/I[96 - См.: Widengren G. Die Religionen Irans. Stuttgart, 1965; 
История Ирана. М., 1977, с. 39.] тысячелетий до н.э., как полагал еще Эд. 
Мейер[97 - Meyer Ed. Die дltesten datierten Zeugnisse der iranischen Sprache 
und der Zoroastrischen Religion. – Zeitschrift fьr vergleichende 
Sprachforschung, 1908, Bd. 70.]; по сходным основаниям подобное положение 
отстаивается Г. Ньоли[98 - Gnoll Gh. Zoroastrer's time and homeland. A Study of 
the Origins of Mazdeism and related Problems. Naples, 1980, с. 199 и сл. Во 
многом по иным аргументам сходную дату Заратуштры отстаивает X. Хумбах: Humbach 
Н. A Western Approach to Zarathushtra. Bombay, 1984.]. Эта датировка связана с 
предположением, что мидяне и персы ко времени своего появления на исторической 
арене в Западном Иране в начале I тысячелетия до н.э. уже были знакомы с 
зороастризмом или принесли с собой верования, восходящие к учению Заратуштры.

М. Бойс не принимает этого тезиса, полагая, что ранние верования мидян и персов 
не были связаны с зороастризмом. Ее мнение кажется вполне оправданным. И тем не 
менее она относит деятельность Заратуштры к еще более раннему времени: в 
«Истории зороастризма» (т. I, 1975, с. 3 и 190) – к периоду после 1700 г. до н. 
э. и ранее 1000 г. до н. э., скорее всего между 1400 – 1000 гг. до н. э., в 
английском оригинале книги «Зороастрийцы…» (1979) – к 1700 – 1500 гг., что для 
русского перевода исправлено на 1500 – 1200 гг. до н.э. (см. с. 27), – в любом 
случае речь идет о периоде, когда предки иранских племен жили еще в северных 
степях (до продвижения в более южные районы Средней Азии и на восток Иранского 
нагорья).

Уже сами эти расхождения в датировке, достигающие у современных исследователей 
тысячи лет и более, отражают и подчеркивают то обстоятельство, что в дошедших 
источниках нет надежных конкретных данных для определения времени жизни 
Заратуштры. При решении этого вопроса приходится исходить из более общих 
соображений, основанных на данных Авесты в их сравнении с иными историческими и 
археологическими свидетельствами. Так, следует согласиться с тем, что основные, 
более ранние части Авесты возникли до завоевания Ахеменидами в третьей четверти 
VI в. до н.э. восточноиранских и среднеазиатских областей (в основном 
охватываемых географическим горизонтом Младшей Авесты).

Хотя сама Авеста не содержит конкретных свидетельств для определения даты 
Заратуштры, все же она не дает оснований для столь большого, как у М. Бойс, 
удревнения этой даты и, очевидно, не позволяет допускать, что Гаты – песни 
пророка – и примыкающие к ним по времени и языку разделы Авесты сохранялись 
сначала в степных областях с их быстро изменявшимися и нестабильными 
политическими условиями, и затем на юге Средней Азии и востоке Иранского 
нагорья в течение тысячи лет или более до начала исторического периода и 
создания более устойчивых и сильных держав – Мидийской и Ахеменидской. Трудно 
поверить и в существование также очень длительного (хотя и меньшего) временного 
разрыва между созданием Гат и периодом, когда составлялись основные тексты 
Младшей Авесты.

Приводимые М. Бойс аргументы в пользу упомянутой ранней датировки Гат не 
кажутся убедительными. Она, в частности, обосновывает такую дату путем 
сопоставления данных Авесты и Ригведы с археологическими материалами из 
северной степной зоны при предположении, что эти данные указывают на сильное 
влияние традиций каменного века и начало эпохи бронзы и будто бы в таких 
условиях еще жил народ Авесты во время Заратуштры. Само помещение предков ариев 
в северные степные области и соответствующие положения, подробно развиваемые М. 
Бойс в первом томе «Истории зороастризма», вполне согласуются с 
историко-лингвистическими данными о культуре и социально-экономическом строе 
индо-иранцев (а также с выводами других иранистов и индологов, специально 
занимавшихся этим вопросом).

Однако, судя по тем же сравнительным индоиранским данным, уже общеарийский 
период должен относиться к эпохе бронзы, индоиранские племена еще до распада 
арийского единства знали почти все основные металлы (вероятно, кроме железа). 
Так, например, боевая колесница (бесспорно, уже общеарийская реалия) 
изготавливалась с применением металлических орудий. Между тем время жизни 
Заратуштры и создания Гат, составленных на одном из сформировавшихся иранских 
языков, к тому же с восточноиранскими диалектными особенностями, относится к 
гораздо более поздней (чем арийская) эпохе – после времени арийского единства, 
формирования иранской языковой группы, а также ее распада.

Вместе с тем материалы Авесты, включая Гаты, отнюдь не дают оснований для 
хронологического приближения к эпохе каменного века – на любых территориях, к 
которым относят сложение ариев, иранцев и «а