тернативных способов ее достижения. 
Самой цели ничто не угрожает, меру значимости цели определяет сам организм. То, 
что важно для одного индивидуума, может оказаться совершенно незначимым для 
другого. Для примера представьте такую ситуацию выбора – девушка собирается 
пойти на вечеринку, она хочет потрясти друзей своим нарядом, она выбирает, 
какое платье больше подойдет для достижения этой цели. Когда выбор сделан, 
субъективное ощущение конфликта, как правило, исчезает. Однако, необходимость 
выбора может стать мучительной, если выбор состоит не в том, чтобы выбрать одно 
платье из двух, а, например в том, чтобы отдать предпочтение одному мужчине из 
двух. Здесь опять же уместно вспомнить о проведенных Розенцвейгом различиях 
между потребностными реакциями и самозащитными реакциями. 
Угрожающие конфликты
Угрожающий конфликт фундаментальным образом отличается от двух описанных выше 
типов конфликта. Здесь мы также имеем дело с ситуацией выбора, но в данном 
случае индивидуум вынужден выбирать не способ достижения цели, а поставлен 
перед необходимостью выбрать одну цель из двух, причем каждая из них 
представляется ему жизненно важной. В данной ситуации предпочтение одной цели 
означает отказ от другой, которая не менее насущна, чем та, которой было отдано 
предпочтение. То есть, мы можем сказать, что выбор не устраняет конфликта. 
Человек отказывается от достижения насущной цели, от удовлетворения жизненно 
важной потребности, и это угрожает его психологическому благополучию. Угроза 
становится особенно актуальной именно после того, как совершен выбор. Короче 
говоря, ситуация такого рода выбора приводит к блокированию той или иной 
базовой потребности, что, несомненно, может стать причиной патологии. 
Катастрофический конфликт
Этот тип конфликта порождают ситуации, в которых угроза представлена в чистом 
виде, когда у организма нет альтернативы, нет возможности выбора. Все 
предоставленные организму возможности в данном случае одинаково катастрофичны, 
одинаково угрожают его благополучию. Можно сказать, что в такой ситуации у него 
есть только одна возможность, и эта возможность связана с прямой угрозой. Мы 
можем назвать эту ситуацию конфликтной только условно, потому что в данном 
случае нам приходится несколько расширить рамки понятия "конфликт". Чтобы 
понять, что я имею в виду, представьте, какого рода "конфликт" переживает 
человек, осужденный на смерть, когда его привязывают к электрическому стулу, 
или крысу, которая вынуждена делать то, что неминуемо повлечет за собой удар 
током, – то есть такие ситуации, в которых у организма нет возможности для 
бегства, ответного нападения или компенсаторного поведения. Именно такие 
ситуации создают экспериментаторы при изучении неврозов у животных (285). 
Конфликт и угроза
Рассматривая проблему конфликта с точки зрения психопатологии, мы приходим к 
тем же самым выводам, что и при анализе концепции фрустрации. В самом общем 
виде можно сказать, что мы имеем дело с двумя типами конфликтных ситуаций и 
соответственно с двумя типами реакций – с теми, что несут в себе угрозу, и с 
теми, что не содержат угрозы. Конфликты, не содержащие в себе угрозы для 
организма, незначимы, поскольку они, как правило, не приводят к 
психопатологическим последствиям; конфликты, таящие в себе угрозу, напротив, 
важны, так как часто бывают патогенными.23 Рассуждая об источниках 
психопатологии, следует говорить не столько о конфликте и его переживании, 
сколько об угрозе, заключенной в конкретном типе конфликта. Не секрет, что 
конфликт не обязательно ведет к патологии, что некоторые конфликты даже 
укрепляют организм. 
Таким образом, мы вплотную приблизились к тому, чтобы пересмотреть основные 
понятия общей теории психопатогенеза и прежде всего концепций депривации и 
выбора – феноменов, которые не имеют патогенного значения и потому не 
представляют большого интереса для исследователя психопатологии. Нас интересует 
не сам по себе феномен конфликта или феномен фрустрации, единственно важное 
значение для нас будет иметь патогенность данных феноменов, степень заключенной 
в них угрозы, то, в какой мере они препятствуют удовлетворению базовых 
потребностей организма, удовлетворению его потребности в самоактуализации. 
Источники угрозы
Считаю необходимым вновь подчеркнуть, что концепция угрозы включает в себя 
такие феномены, которые нельзя отнести ни к понятию конфликта, ни к понятию 
фрустрации в том значении, в каком обычно используются данные понятия. 
Психопатогенное влияние на организм могут оказывать даже некоторые соматические 
болезни. Так, например, наблюдая за поведением людей, перенесших инфаркт или 
тяжелый сердечный приступ, часто можно подумать, что им угрожает какая-то 
внешняя опасность. Для детей уже сам факт тяжелой болезни и госпитализации, 
даже вне связи с неизбежной депривацией, представляется непосредственной 
угрозой. 
Еще одна группа пациентов, у которых обнаруживаются выраженные реакции страха и 
тревоги, – это люди с повреждениями головного мозга, которых исследовали Гельб, 
Гольдштейн, Шиерер и другие. Поведение этих больных можно понять, только если 
предположить, что они постоянно находятся в предощущении опасности. Возможно, 
ощущение базовой угрозы свойственно всем больным, страдающим органическими 
психозами независимо от их этиологии. Симптоматику, которую обнаруживают такого 
рода пациенты, следует изучать в двух аспектах: во-первых, необходимо понять, 
какое влияние оказывает на организм повреждение или утрата той или иной функции 
(эффекты утраты), а во-вторых, следует проанализировать динамические реакции 
личности на эту утрату (эффекты угрозы). 
Монография Кардинера, посвященная травматическим неврозам (222), заставляет нас 
расширить уже имеющийся перечень источников угрозы, не связанных ни с 
конфликтом, ни с фрустрацией, еще одним. Мы говорим здесь о таком источнике 
угрозы,