ься. Он лег на спину и
пробормотал,  что  ему не удалось "пронзить женщину". Я  был
сильно  заинтригован  этим   заявлением;   он  повторил  его
несколько  раз,  и каждый раз его тон становился  все  более
унылым,  более  отчаянным.  Я   начал  переживать  необычное
беспокойство.  Мне было очень легко проецировать мои чувства
на настроение дона Хуана.
     Дон  Хуан  ничего  не  упоминал об этом  случае  или  о
женщине  несколько  месяцев. Я думал, что он или  забыл  или
решил  все  дело.  Однако,  однажды  я  нашел  его  в  очень
взволнованном  настроении,   и   в   манере,   которая  была
совершенно  несвойственна его естественному спокойствию,  он
сказал  мне,  что "черный дрозд" сидел перед ним  предыдущей
ночью, и что он даже не заснул. Искусство женщины было таким
большим,  что  он  совсем не чувствовал ее  присутствия.  Он
сказал,  что, к счастью, он проснулся в определенный момент,
чтобы подготовиться к самому ужасному бою за свою жизнь. Тон
дона  Хуана  был   взволнованный,   почти   патетический.  Я
почувствовал непреодолимую волну жалости и беспокойства.
     В мрачном и драматическом тоне он вновь подтвердил, что
у  него не было способа остановить ее и что в следующий раз,
когда  она  придет к нему, это будет его последний  день  на
земле.  Я  стал  унылым и был едва не в  слезах.  Дон  Хуан,
казалось, заметил мое глубокое беспокойство и засмеялся, как
я подумал, храбро. Он похлопал меня по спине и сказал, чтобы
я не терзался, что он еще не вполне потерян, потому что имел
одну последнюю карту, козырную карту.
     -  Воин  живет стратегически, - сказал он, улыбаясь.  -
Воин  никогда  не  берется  за груз,  который  он  не  может
удержать в руках.
     Улыбка  дона  Хуана имела силу разогнать зловещие  тучи
судьбы. Я внезапно почувствовал приподнятое настроение, и мы
оба засмеялись. Он похлопал меня по голове.
     -  Ты  знаешь,  из всех вещей на земле, ты  -  это  моя
последняя карта, - сказал он отрывисто, взглянув мне прямо в
глаза.
     - Что?
     -  Ты являешься моей козырной картой в моем бою  против
этой ведьмы.
     Я  не  понял, что он имеет в виду, и он  объяснил,  что
женщина  не знала меня и что, если я сыграю своей рукой так,
как  он  укажет мне, у меня будет более, чем  хороший,  шанс
"пронзить ее".
     - Что ты имеешь в виду под этим "пронзить ее"?
     -  Ты не можешь убить ее, но ты должен пронзить ее, как
воздушный  шар.  Если  ты  сделаешь это,  она  оставит  меня
одного.  Но  не  думай  об этом теперь. Я  скажу  тебе,  что
делать, когда придет время.
     Прошли  месяцы.  Я забыл случай и был удивлен, когда  я
прибыл  однажды  в  его дом: дон Хуан выбежал и не  дал  мне
выйти из машины.
     -  Ты  должен  уехать  немедленно, -  прошептал  он  со
страшной  безотлагательностью.  - Слушай  внимательно.  Купи
ружье, или достань его любым возможным путем; не приноси мне
свое  собственное ружье, ты понимаешь? Принеси любое  ружье,
за  исключением  своего  собственного, и  принеси  его  сюда
немедленно.
     - Зачем тебе ружье?
     - Отправляйся сейчас же!
     Я  вернулся с ружьем. У меня не было достаточно  денег,
чтобы купить его, но мой друг дал мне свое старое ружье. Дон
Хуан  не посмотрел на него; он объяснил, смеясь, что он  был
резок со мной, потому что черный дрозд был на крыше его дома
и он не хотел, чтобы она видела меня.
     -  Обнаружив  черного дрозда на крыше, у меня  возникла
мысль,  что  ты мог принести ружье и пронзить ее из него,  -
сказал  дон  Хуан  выразительно. - Я не хочу, тобы  с  тобой
что-нибудь  случилось, поэтому я посоветовал, чтобы ты купил
ружье  или достал его каким-нибудь другим путем. Видишь  ли,
ты должен уничтожить ружье после выполнения задачи.
     - О какой задаче ты говоришь?
     -  Ты  должен  попытаться пронзить  женщину  из  своего
ружья.
     Он  заставил меня начистить ружье, натерев его  свежими
листьями  и стеблями особо пахнущего растения. Он сам протер
оба  патрона  и вложил их в стволы. Затем он сказал,  что  я
должен  спрятаться  за  его домом и ждать до тех  пор,  пока
черный  дрозд  не  сядет   на   крышу,  и  затем,  тщательно
прицелившись, я должен был выпалить из обеих стволов. Эффект
удивления, больше, чем дробь, пронзит женщину, и, если я был
сильным  и  решительным, я мог заставить ее оставить  его  в
покое.  Таким  образом, моя рука должна быть  безупречной  и
таким же - мое решение пронзить ее.
     - Ты должен пронзительно закричать в момент выстрел