взаимоотношений были  прямым  результатом  невозможности  открыто  обсуждать
болезнь,  истинный  диагноз и  ожидающее  Тэда  будущее. На  этот  раз  Лили
согласилась, что  ситуация  должна  быть прояснена.  Она  устала от  игры  в
прятки.
     Из частной  беседы с Тэдом мы узнали, что он с самого начала подозревал
о своем диагнозе, так как  еще в больнице слышал из-за двери  .разговор двух
молодых  врачей, обсуждавших  его состояние. Позднее  он нашел подтверждение
своим подозрениям в какой-то  медицинской книге, прочитав,  что единственным
показанием для  одного  из принимаемых  им лекарств  является рак. Поскольку
Лили не  обсуждала с ним этот диагноз, Тэд пришел к выводу, что ей ничего не
сказали. Он решил скрыть правду, считая, что  Лили бросит его, узнав, что  у
него  рак, и добавил: "Кому захочется жить с человеком,  больным раком?". Во
время довольно  бурной сцены мы подтолкнули супругов поделиться "секретами".
После первоначальной резкой  реакции  и взаимных обвинений  в нечестности, и
Лили, и Тэд крайне обрадовались новому откровенному положению вещей: Лили --
поскольку ей не  надо было больше лгать и притворяться, Тэд -- так как он, к
своему удивлению, узнал, что она, зная о характере заболевания, тем не менее
оставалась с ним все шесть лет.
     Другой важной областью обсуждений были интимные и сексуальные отношения
между супругами. В последние месяцы Тэд был неспособен к половым отношениям,
что обескураживало и ущемляло его.  В какой-то момент  он  горько посетовал:
"На  что  я  гожусь?  Я не  могу  ни  двигаться,  ни  ходить  на  работу, ни
обеспечивать семью,  ни сексуально  удовлетворять Лили". С момента неудачи в
половых  отношениях  он начал  избегать любых  форм физической  близости. Мы
обсудили его импотенцию и показали, что она является естественным следствием
процесса заболевания, не


     имеющим отношения  ни к  его  мужским, ни к  человеческим качествам. Мы
также  поощрили  для  выражения   взаимных  чувств   вне-генитальные   формы
физической близости.
     Некоторое время ушло на проработку и снятие преград во взаимоотношениях
Тэда с детьми. Ему хотелось чувствовать себя сильным, независимым отцом,  на
помощь  которого  они  могут  рассчитывать.  Состояние  же  беспомощности  и
зависимости от них было  для него болезненным и неприемлемым.  Тэд не  желал
видеть  детей  около  себя и  часто  гнал  их  из  комнаты,  как только  они
появлялись.  Мы попытались  показать  ему  важность  нынешней  ситуации  для
будущих представлений детей о смерти  и отношения к  ней. В конце концов, он
понял, что умирающий может стать источником неоценимых сведений  и что он  в
состоянии обучить детей  весьма  редким  и необычным  вещам.  Он  также смог
принять факт  помощи  с их стороны, не чувствуя себя униженным, рассматривая
это, как серьезную возможность для них обрести чувство уверенности и силы.
     Незадолго до второго сеанса ЛСД-терапии, мы обсудили с Тэдом  проблемы,
ключевые  для  достижения  успеха.  Особенно  остановились на  необходимости
довести  опыт  до  конца, независимо  от характера  переживания,  а также на
вопросах,  связанных  со взаимным  доверием. Последнее представлялось  очень
важным из-за параноидальной реакции, имевшей место во время первого сеанса,

     Второй сеанс ЛСД-терапии

     В ходе этого сеанса  мы  применили ту  же дозу,  что и  в  первом:  300
микрограммов ЛСД. Последовавшее переживание было необычайно плавным и  почти
полной противоположностью первому. Тэд смог пользоваться повязкой для глаз и
наушниками  в течение всего сеанса  и  испытал крайне  мало  затруднительных
переживаний. В общем,  сеанс доставил ему  гораздо большее  удовольствие. Но
Тэд значительно  хуже запомнил его содержание, что отчасти объясняется менее
выраженной  образностью и  основным  акцентом на эмоциональные переживания и
мыслительный процесс.
     Действие препарата начало сказываться через 25 минут после введения. Мы
провели это время в  компании  Лили, прослушивая пленку, которую Тэд записал
вечером за день до сеанса.


     Первым переживанием в ходе процедуры было видение переправы через реку,
имеющее,  видимо,  глубокое  символическое  значение, подобно  путешествию в
другой мир. Затем некоторое время Тэд наслаждался музыкой и воспринимал себя
играющим на виброфоне  в оркестре. Потом картина  стала гораздо драматичнее.
Больной снова осознал существование  повторяющихся жизненных циклов,  какими
он их  видел в ходе первого сеанса.  На этот  раз,  однако,  упор делался на
взаимопомощь людей. Тэд  вновь увидел  картины смерти, связанные с людьми  и
животными,  например,  внутреннее  помещение   бойни,   заполненное  сотнями
убиваемых свиней. Он также видел  различные намеки  и картины,  связанные  с
болезнью, ощутил все ткани и клетки тела и почувствовал, как они разлагаются
и гибнут.  В какой-то момент он увидел свою семью,  как корзину, наполненную
прекрасными яблоками. Единственным гнилым среди них был он.
     Окруженный подобными  видениями, Тэд начал воспринимать картины народов
различных  рас и вероисповеданий. Некоторое время он был обеспокоен, так как
отчаянно  пытался  найти  Бога,  а  бесконечная  вереница  мирских  образов,
казалось, уводила и сбивала с  толку. Однако по мере развития видения обрели
целостность, и Тэд  начал постигать пронизывающее  все единство. Он проникся