оказывались в окружении, а четвертые при виде происходящего кричали от ужаса, 
либо, наблюдая, как человечество сходит с ума, переживали неимоверные страдания,
 - и все переживания этих людей одновременно были в моем <я". Масштаб этих 
смертей и безумия описать невозможно, ибо невозможно найти критерий оценки, а 
доступные мне категории суть упрощенческие приближения, дающие лишь очень 
смутное представление о происходящем.
   Эти страдания охватывают всю историю человечества и носят как видовой, чисто 
человеческий, так и архетипический характер. Они включают самые необузданные 
научно-фантастические миры, где царит невообразимый ужас, и распространяются не 
только на людей, но и на многие миллиарды клочьев материи, разорванной 
страшными взрывами галактик. Этому ужасу нет конца. Это конвульсии человечества,
 корчи Вселенной. Мимо проплывали сцены трагических страданий, вызванных 
природными катаклизмами человеческой безответственностью. Я видел тысячи 
голодающих детей со всего земного шара, их распухшие от голода тела, их глаза, 
безучастно взирающие на человечество, которое убивает их систематическим и 
хищническим уничтожением окружающей среды и наплевательским отношением к ней. Я 
видел непрекращающееся насилие между мужчинами и женщинами - изнасилования, 
побои, угрозы, месть, - и все это на протяжении всей истории, цикл за циклом. 
   
   Ввиду необычной природы перинатальных переживаний возникает ряд интересных и 
важных вопросов. Почему в процессе углубленного самоисследования мы достигаем 
такой фазы, когда выходим за пределы наших индивидуальных границ и соединяемся 
с коллективным бессознательным и с историей нашего вида? Почему это так тесно 
связано со смертью и с переживанием рождения? Каким образом и почему этот 
процесс связан с сексуальностью? Какую роль в этих переживаниях играют нередко 
встречающиеся архетипические элементы? И наконец, каковы функция и смысл этого 
процесса и как он связан с духовностью и эволюцией сознания? 
   Здесь я хочу обратиться к трудам Кристофера Баха (Christofer Bache 1996), 
который внес в эти вопросы некоторую ясность. Бах показал, что ключом к 
пониманию перинатального процесса является его функция, а именно освобождение 
нас от оков изолированного, непросветленного существования и пробуждение 
сознания нашей истинной природы, нашей сущностной тождественности творческому 
принципу. Перинатальная сфера, подобно римскому богу Янусу, имеет двойственную 
природу. Она оборачивается к нам то одним ликом, то другим, в зависимости от 
того, с какой стороны мы на нее смотрим - с позиции телесного это или с позиции 
нашей трансперсональной самости.
   Если взглянуть на перинатальную сферу с личностной позиции, она предстает 
как основа нашего индивидуального бессознательного, как хранилище 
"непереваренных" фрагментов переживаний, которые более всего ставят под угрозу 
нашу жизнь и сохранность тела. С этой точки зрения мы воспринимаем 
перинатальный процесс и насилие, которое он за собой влечет, прежде всего как 
угрозу нашему индивидуальному существованию. С трансперсональной точки зрения 
отождествление с телесным эго есть продукт укоренившегося неведения, опасная 
иллюзия, которая в ответе за то, что мы проживаем свою жизнь непродуктивно, 
разрушительно и самоуничтожающе. Как только мы начинаем понимать эту 
основополагающую истину бытия, перинатальные переживания, несмотря на их 
яростную и мучительную природу, становятся для нас хотя и радикальными, 
жесткими, но в то же время сострадательными попытками разрушить тюрьму нашей 
ложной личности и духовно освободиться. Мы не разрушаемся, но рождаемся к более 
высокой реальности, где воссоединяемся с нашей истинной природой.
   
   ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ТРАНСФОРМАЦИЯ И ИСЦЕЛЕНИЕ СОЗНАНИЯ ВИДА
   
   Из практики эмпирической терапии известно, что, полностью проработав 
воспоминания душевной и физической боли младенчества, детства и более поздней 
жизни, мы можем очистить свое бессознательное от "непредвиденных" моментов. 
Обеспечивая доступ к положительным переживаниям, этот процесс еще и освобождает 
нас от искажающего влияния давних травм, которые делают нашу жизнь 
неудовлетворительной и неполноценной. Кристофер Бах утверждает, что 
перинатальные переживания аналогичным образом могут сыграть важную роль в 
лечении травматического прошлого человечества как вида.
   Разве не похоже на правду, задает вопрос Кристофер Бах, что память о насилии 
и ненасытной алчности, вплетенная в ткань человеческой истории, вызывает 
нарушения в коллективном бессознательном, которые заражают настоящее 
человечества? Почему целительное воздействие, по мере расширения нашего 
сознания за пределы телесного эго, не может распространиться не только на 
отдельного человека, но и на всех людей? Неужели непонятно, что, переживая боль,
 которую бесчисленные поколения людей причиняли друг другу на протяжении всей 
человеческой истории, мы в действительности очищаем коллективное 
бессознательное и способствуем лучшему будущему планеты?
   В духовной литературе представлено много великих примеров индивидуальных 
страданий во искупление вины мира. В христианской традиции таким примером 
является Иисус Христос, который умер на кресте за грехи человечества. Этот факт 
ярко отражен в мифологической теме сошествия во ад, где рассказывается, как 
Иисус после смерти на кресте и до воскресения нисходит во ад и силой своего 
страдания и самопожертвования освобождает грешников. Индуистская традиция 
принимает возможность, что очень продвинутые йоги могут оказать значительное 
положительное влияние на ситуацию в мире и коллективные проблемы человечества, 
встречаясь с ними лицом к лицу в глубокой медитации, но физически не покидая 
своих пещер.