ми людьми. Современная политическая демократия - если она 
ограничена сугубо политической сферой - не в состоянии преодолеть последствия 
экономической ничтожности среднего индивида. Но и чисто экономический подход - 
как обобществление средств производства - тоже недостаточен. "Социализм" 
превратился в слово-приманку, которую использовали в тактических целях и 
национал-социалисты, но сейчас я имею в виду Россию. Несмотря на обобществление 
средств производства, слово "социализм" стало в России лживым, потому что там 
широкими массами населения манипулирует всесильная бюрократия; даже если такая 
система управления и способна действовать в экономических интересах большинства 
народа, она неизбежно препятствует развитию свободы и индивидуализма. 
Вообще никогда прежде слова не использовались для сокрытия правды так широко, 
как сегодня. Предательство союзников называется умиротворением, военная 
агрессия маскируется под защиту от нападения, завоевание малых народов проходит 
под именем договора о дружбе, а жесточайшее подавление целой нации совершается 
во имя национал-социализма. Объектами тех же злоупотреблений стали слова 
"демократия", "свобода" и "индивидуализм". Есть лишь один способ определить 
действительное различие между демократией и фашизмом. Демократия - это система, 
создающая экономические, политические и культурные условия для полного развития 
индивида. Фашизм - как бы он себя ни называл - это система, заставляющая 
индивида подчиняться внешним целям и ослабляющая развитие его подлинной 
индивидуальности. 
Очевидно, что одна из величайших трудностей для организации условий подлинной 
демократии состоит в противоречии между плановой экономикой и активным 
сотрудничеством каждого индивида. Плановая экономика в масштабах сколь-нибудь 
крупной промышленной системы требует значительной централизации, а 
следовательно, и бюрократического аппарата, способного управлять этой 
централизованной машиной. Вместе с тем, чтобы каждый индивид и каждая, даже 
мельчайшая, общественная ячейка могли активно участвовать в контроле и 
управлении системой в целом, необходима значительная децентрализация. Если 
планирование сверху не будет сочетаться с активным участием снизу, если поток 
общественной жизни не будет постоянно восходить снизу вверх, плановая экономика 
приведет к новой форме манипулирования народом. Решение проблемы сочетания 
централизации с децентрализацией - одна из главных задач, стоящих перед 
обществом. Эта задача, очевидно, не более сложна, чем те задачи технического 
плана, которые мы уже решили, которые дали нам почти полное господство над 
природой. Но решить ее можно только в том случае, если мы осознаем, что это 
необходимо, и если будем верить в людей, в их способность заботиться о своих 
подлинных человеческих интересах. 
Здесь мы снова сталкиваемся с проблемой частной инициативы. В условиях 
либерального капитализма частная инициатива была одним из сильнейших стимулов и 
в развитии экономической системы, и в развитии личности. Но, во-первых, она 
развивала личность частично - лишь волю и разум,- а в остальном оставляла ее 
подчиненной экономическим целям. Во-вторых, принцип частной инициативы хорошо 
работал только в начальную эпоху капитализма, в эпоху свободной конкуренции, 
когда было достаточно места для бесчисленного множества независимых мелких 
предприятий. Теперь эта область сузилась, и лишь очень немногие могут проявить 
свою частную инициативу. Если мы хотим реализовать этот принцип сегодня и 
расширить его настолько, чтобы свободной становилась вся личность в целом, это 
возможно лишь на основе рациональных, совместных усилий всего общества и при 
условии такой децентрализации, которая сможет гарантировать подлинное и 
активное сотрудничество и контроль над управлением со стороны мельчайших ячеек 
общей системы. 
Только когда человек овладеет обществом и подчинит экономическую машину целям 
человеческого счастья, только когда он будет активно участвовать в социальном 
процессе, только тогда он сможет преодолеть причины своего нынешнего отчаяния: 
одиночество и чувство бессилия. Сегодня человек страдает не столько от бедности,
 сколько оттого, что превратился в винтик гигантской машины, в робота, оттого, 
что жизнь его лишилась смысла. Победа над авторитарными системами всех видов 
станет возможна лишь в том случае, если демократия будет не отступать, а 
наступать, осуществляя те цели, к которым стремились борцы за свободу в течение 
последних столетий. Демократия победит силы нигилизма лишь в том случае, если 
сможет вдохнуть в людей самую сильную веру, на какую способен человек,- веру в 
жизнь, правду и свободу - в свободу активной и спонтанной реализации 
человеческой личности. 
(1) По сообщению Анны Хартох, тесты Роршаха у детей в возрасте 3-5 лет показали,
 что попытки детей сохранить свою непосредственность являются главной причиной 
конфликтов между детьми и авторитарными взрослыми. 
(2) Рассмотрение этого вопроса подводит к очень важному выводу, о котором я 
хочу хотя бы упомянуть: динамическая психология может пролить свет на проблемы 
этики. Психологи смогут помочь в этом лишь при условии, что они поймут важность 
моральных проблем для понимания личности. Любая психология - включая психологию 
Фрейда,- рассматривающая проблемы морали лишь с точки зрения принципа 
наслаждения, не может объяснить один из важных аспектов теории личности и, 
таким образом, оставляет место догматическим, неэмпирическим моральным 
доктринам. Анализ любви к себе, мазохистского самоотречения и идеалов, 
содержащийся в этой книге, иллюстрирует проблемы психологии и этики, 
заслуживающие дальнейшей разработки. 
ПРИЛОЖЕНИЕ 
ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ ХАРАКТЕР И СОЦИАЛЬНЫЙ ПРОЦЕСС
На протяжении всей этой книги, анализируя определенные исторические периоды - 
эпоху Реформации или наше время,- мы рассматривали взаимосвязь 
социально-экономических, психологических и идеологических факторов. Для тех 
читателей, которые интересуются теоретическими проблемами, связанными с 
подобным анализом, я постараюсь дать здесь краткий очерк общих теоретических 
основ, на которые опирался наш конкретный анализ. 
Изучая реакции какой-либо с