экскременты), и она, не задумываясь, ответила, что 
ребенок испытывает страх. Ее осмеяли и срезали. Но я в глубине души встал на ее 
сторону и начал догадываться, что несчастная женщина из народа правильным 
чутьем открыла важную связь.

Теперь перейдем к невротическому страху: какие формы проявления и отношения 
имеет страх у нервнобольных? Тут можно многое описать. Во-первых, мы находим 
общую боязливость, так сказать, свободный страх, готовый привязаться к любому 
более или менее подходящему содержанию представления, оказывающий влияние на 
суждение, выбирающий ожидания, подстерегая любой случай, чтобы найти себе 
оправдание. Мы называем это состояние «страхом ожидания» или «боязливым 
ожиданием». Лица, страдающие этим 
[190]
страхом, всегда предвидят из всех возможностей самую страшную, считают любую 
случайность предвестником несчастья, используют любую неуверенность в дурном 
смысле. Склонность к такому ожиданию несчастья как черта характера встречается 
у многих людей, которых нельзя назвать больными, их считают слишком боязливыми 
или пессимистичными; но необычная степень страха ожидания всегда имеет 
отношение к нервному заболеванию, которое я назвал «неврозом страха» и 
причисляю к актуальным неврозам.

Вторая форма страха, в противоположность только что описанной, психически более 
связана и соединена с определенными объектами или ситуациями. Это страх в форме 
чрезвычайно многообразных и часто очень странных «фобий». Стенли Холл, видный 
американский психолог, взял на себя труд представить нам весь ряд этих фобий 
под великолепными греческими названиями. Это звучит как перечисление десяти 
египетских казней, но только их число значительно превышает десять. Послушайте, 
что только не может стать объектом или содержанием фобии: темнота, свободное 
пространство, открытые площади, кошки, пауки, гусеницы, змеи, мыши, гроза, 
острые предметы, кровь, закрытые помещения, человеческая толпа, одиночество, 
переход мостов, поездка по морю, по железной дороге и т. д. При первой попытке 
сориентироваться в этом сумбуре можно различить три группы. Некоторые из 
объектов и ситуаций, внушающих страх, и для нас, нормальных людей, являются 
чем-то жутким, имеют отношение к опасности, и поэтому эти фобии кажутся нам 
понятными, хотя и преувеличенными по своей силе. Так, большинство из нас 
испытывает чувство отвращения при встрече со змеей. Фобия змей, можно сказать, 
общечеловеческая, и 
[191]
Ч. Дарвин очень ярко описал, как он не мог побороть страх перед приближающейся 
змеей, хотя знал, что защищен от нее толстым стеклом. Ко второй группе мы 
относим случаи, имеющие отношение к опасности, в которых, однако, мы привыкли 
не придавать ей значения и не выдвигать ее на первый план. Сюда относится 
большинство ситуативных фобий. Мы знаем, что при поездке по железной дороге 
возникает больше возможностей для несчастного случая, чем дома, а именно 
вероятность железнодорожного крушения; мы знаем также, что корабль может пойти 
ко дну, и при этом, как правило, люди тонут, но мы не думаем об этих опасностях 
и без страха путешествуем по железной дороге и по морю. Нельзя также отрицать 
возможность падения в реку, если мост рухнет в тот момент, когда его переходишь,
 но это случается так редко, что не принимается во внимание как опасность. И 
одиночество имеет свои опасности, и мы избегаем его при известных 
обстоятельствах; но не может быть и речи о том, чтобы мы не могли его вынести 
при каких-то условиях и всего лишь на некоторое время. То же самое относится к 
человеческой толпе, закрытому помещению, грозе и т. п. Что нас поражает в этих 
фобиях невротиков – так это вообще не столько их содержание, сколько 
интенсивность. Страх фобий прямо неописуем! И иной раз у нас складывается 
впечатление, будто невротики боятся вовсе не тех вещей и ситуаций, которые при 
известных обстоятельствах и у нас могут вызвать страх, а тех, которые они 
называют теми же именами.

Остается третья группа фобий, которые мы вообще не можем понять. Если крепкий 
взрослый мужчина не может от страха перейти улицу или площадь хорошо ему 
знакомого родного города, если здоровая, хорошо развитая женщина впадает в 
бессознательный 
[192]
страх, потому что кошка коснулась края ее платья или через комнату прошмыгнула 
мышь, то какую же мы може