язаны либидо и бессознательное, с одной стороны, и Я, 
сознание и реальность, – с другой, хотя с самого начала они вовсе не составляют 
одно целое, и примите к сведению далее мое сообщение, что все сказанное здесь и 
рассматриваемое в дальнейшем относится только к образованию симптомов при 
истерическом неврозе.

Где же либидо находит те фиксации, в которых оно нуждается для прорыва 
вытесненного? В проявле– 
[147]
ниях и переживаниях инфантильной сексуальности, в оставленных частных 
стремлениях и в объектах периода детства, от которых оно отказалось. К ним-то 
либидо и возвращается опять. Значение этого периода детства двоякое: с одной 
стороны, в нем сначала проявляются направленности влечений, которые ребенок 
имеет в своих врожденных предрасположениях, а во-вторых, активизируются другие 
его влечения, разбуженные внешними воздействиями, случайными переживаниями.

Я полагаю, что мы, несомненно, имеем право на такое разделение. Проявление 
врожденной предрасположенности не подлежит никакому критическому сомнению, но 
аналитический опыт вынуждает нас допустить, что чисто случайные переживания 
детства в состоянии оставить фиксации либидо. И я не вижу в этом никаких 
теоретических затруднений. Конституциональные предрасположения, несомненно, 
являются последствиями переживаний далеких предков, они тоже были когда-то 
приобретены; без такого приобретения не было бы наследственности. И разве 
мыслимо, что такое ведущее к наследованию приобретение прекратится именно у 
рассматриваемого нами поколения? Поэтому не следует, как это часто случается, 
полностью игнорировать значимость инфантильных переживаний по сравнению со 
значимостью переживаний предков и собственной зрелости, а, напротив, дать им 
особую оценку. Они имеют тем более тяжелые последствия, что попадают на время 
незавершенного развития и благодаря именно этому обстоятельству способны 
действовать травматически. Работы по механике развития Ру (1) и других показали,
 что укол в зародышевую ткань, находящуюся в стадии 
деления

–
(1) Ру Вильгельм (1850-1924) – один из основателей экспериментальной 
эмбриологии.


[148]
клеток, имеет следствием тяжелое нарушение развития. Такое же ранение, 
причиненное личинке или развившемуся животному, перенеслось бы без вреда.

Фиксация либидо взрослого, введенная нами в этиологическое уравнение неврозов в 
качестве представителя конституционального фактора, распадается, таким образом, 
для нас на два компонента: на унаследованное предрасположение и на 
предрасположение, приобретенное в раннем детстве. Мы знаем, что схема наверняка 
вызовет симпатию обучающегося, поэтому представим эти отношения в схеме: 
Причина невроза = Предрасположение благодаря фиксации либидо (Сексуальная 
конституция (доисторическое переживание) или Инфантильное переживание + 
Случайное переживание (травматическое) 
[взрослого]
Наследственная сексуальная конституция предоставляет нам большое разнообразие 
предрасположений в зависимости от того, какой заложенной силой обладает то или 
иное частное влечение само по себе или в сочетании с другими. С фактором 
детского переживания сексуальная конституция образует опять-таки 
«дополнительный ряд», подобно уже известному ряду между предрасположением и 
случайным переживанием взрослого. Здесь, как и там, встречаются такие же 
крайние случаи, и их представляют те же отношения. Тут естественно поставить 
вопрос, не обусловлена ли самая замечательная из регрессий либидо, регрессия на 
более ранние ступени сексуальной организации, преимущественно 
наследственно-конституциональным фактором; но ответ на этот вопрос лучше всего 
отложить, пока не рассмотрено большее число форм невротических заболеваний.


[149]
Остановимся на том факте, что аналитическое исследование показывает связь 
либидо невротиков с их инфантильными сексуальными переживаниями. Оно придает им,
 таким образом, видимость огромной значимости для жизни и заболевания человека. 
Эта значимость сохраняется за ними в полном объеме, когда речь идет о 
терапевтической работе. Но если оставить в стороне эту задачу, то легко 
признать, что здесь кроется опасность недоразумения, которое могло бы ввести 
нас в заблуждение ориентироваться в жизни лишь на невротическую ситуацию. 
Однако значимость инфантильных переживаний уменьшается тем, что либидо 
возвращается к ним регрессивно, после того как было изгнано со своих более 
поздних позиций. Но тогда напрашивается противоположный вывод, что либидозные 
переживания не имели в свое время совершенно никакого значения, а приобрели его 
только путем регрессии. Вспомните, что мы высказали свое мнение по отношению к 
такой альтернативе при обсуждении Эдипова комплекса.

И на этот раз нам нетрудно будет принять решение. Замечание, что заполненность 
либидо – и, следовательно, патогенное значение – инфантильных переживаний в 
большой мере усиливается регрессией либидо, несомненно правильно, но оно 
привело бы к заблуждению, если его счи