о если, наоборот,
 ученик убежден, что весь мир плох, то он будет стараться подтвердить свою 
позицию, постоянно раздражая этим учителя.
Есть множество особых ситуаций, которые трудно предвидеть и с которыми не 
всегда могут справиться как педагоги, так и дети. Например, учительница 
начинает игру под названием «Аргентина». «Что самое интересное в Аргентине?» — 
спрашивает она. Кто-то отвечает: «Пампасы». — «Не-е-ет». «Патагония», — говорит 
кто-то еще. «Не-е-е-ет». — «Аконкагуа». — «Не-е-е-еет». Все уже начинают 
понимать, в чем дело: бессмысленно вспоминать учебник географии и говорить о 
том, что интересно им самим. Они должны догадаться, что думает она 
(учительница). Но это безнадежно, и класс сдается. «Кто еще хочет ответить?» — 
звучит обманчиво добрый голос учительницы. «Гаучо!» триумфально возглашает она, 
заставляя всех учеников одновременно чувствовать себя идиотами. Они не в силах 
воспрепятствовать этой игре, а учительнице в такой ситуации невозможно прилично 
выглядеть в глазах даже самого доброжелательного ученика. С другой стороны, и 
самый умелый педагог вряд ли добьется высокой оценки со стороны ребенка, если 
дома из него выбивают всю его волю, не дают самостоятельно мыслить. Когда 
ребенок молчит, учитель заставляет его отвечать, тем самым насилуя его сознание 
и доказывая, что он, учитель, не лучше родителей. Но чем может педагог помочь 
ребенку?
Однако каждой позиции свойствен свой ассортимент игр. Играя с учительницей, 
ребенок замечает, на что она реагирует, а на что — нет, и на этом оттачивает 
свое «мастерство». Например, в позиции «надменности» (+ -) он играет в «Вот я 
тебя поймал», в «депрессивной» (— +) — в игру «Сделай мне больно», в «тщетной» 
позиции (— -) — в игру под названием «Ты об этом пожалеешь». Ребенок может 
отказаться от той игры, которую учитель принимает, и обратиться к 
противоположной. Он может также испытывать эти игры на одноклассниках.
С последней позицией («Об этом пожалеешь»), пожалуй, труднее всего совладать. 
Но если учитель держится спокойно, поощряет ребенка разумным словом, не 
прибегая ни к упрекам, ни к извинениям, он сможет побудить его плыть туда, где, 
как солнце на восходе, сияет желанное «все в порядке».
Подростковый возраст — это период, определяющий, какие игры из домашнего 
репертуара становятся для человека постоянными фаворитами, а какие будут забыты.
 Для психотерапевта очень важно задать пациенту такой вопрос о его детстве: 
«Как относились к вам учителя в школе?», следующий за ним вопрос: «Как 
относились к вам в школе другие дети?»



Личность-«персона»

В школьном возрасте у ребенка в какой-то степени начинает формироваться реакция 
на вопрос: «Если нельзя прямо, открыто что-то говорить, то как с помощью 
хитрости добиться своего?» Все, что он узнает от родителей, учителей, школьных 
приятелей, от друзей и недругов, — все учитывается при этом ответе. Результатом 
становится «персона». Психолог К.Г.Юнг определяет «персону» как установку, 
усваиваемую как маску, которая соответствует сознательным намерениям человека и 
в то же время отвечает требованиям и представлениям социальной среды.
В результате обладатель «персоны» может обманывать других, но очень часто и 
самого себя относительно своего подлинного характера. «Персона» формируется в 
основном как результат внешних влияний и собственных решений ребенка в возрасте 
примерно от шести до десяти лет. Взрослый человек в своем социальном поведении, 
то есть в непосредственном свободном общении, бывает приветливым или суровым, 
внимательным, спокойным или раздражительным. Он не нуждается в том, чтобы 
следовать модели Родителя, Взрослого или Ребенка. Наоборот, он может вести себя 
как школьник, приспосабливаясь к ситуации общения под руководством Взрослого и 
не выходя за предписанные Родителем рамки.
Продуктом адаптации и бывает «персона». Она тоже соответствует сценарию 
человека. Если это сценарий победителя, то «персона» будет привлекательной, 
если же сценарий неудачника — отталкивающей для всех, кроме таких же, как он. 
Часто она моделируется по какому-либо «герою». За «персоной» обычно прячется в 
человеке Ребенок, который ждет возможности показать себя, когда наберется 
достаточно «купонов», чтобы можно было безнаказанно сбросить маску.
Вопрос, который психотерапевту следует задать пациенту в этой связи: «Что вы за 
человек?» или лучше «Каким человеком считают вас ваши знакомые?»



Семейная культура

Культуру человека определяет его семья, то есть все то, что он начал впитывать 
с младенчества. Духовные ценности определяются семьей. Сценарный аналитик 
вникает в самую суть дела, требуя ответа на вопрос: «О чем у вас говорится за 
обедом?» Его интересуют темы разговоров, которые могут оказаться (а могут и не 
оказаться) важными, так как используемые при этом трансакции могут дать важные 
сведения. Некоторые психотерапевты стремятся побывать дома на обеде у своих 
пациентов, чтобы получить максимум надежной информации в короткое время.
В некоторых семьях, даже если их девиз «Держи рот на замке», разговор в 
основном может вращаться вокруг пищи, так как все члены семьи помешаны на диете 
и здоровом желудке. В других семьях толкуют о деятельности кишечника, о 
слабительных и о более аристократическом средстве — о минеральных ваннах. Жизнь 
для них — это бесконечная встреча с трудностями и опасностями, от которых 
следует как можно быстрее избавляться. В некоторых семьях разговоры за столом 
вращаются вокруг зла, приносимого сексом. Девиз их: «В нашей семье все женщины 
— скромницы». Встречаются семьи, у которых в застольных разговорах присутствует 
вульгарная порнография.
Мы привели некоторые примеры из разговоров