она кажется  самой  сильной  личностью.  В  дальнейшем
ребенок может хотеть  быть кучером, так как по  какой-то  причине верит, что
именно кучер -- это сильнейший человек. Когда ребенок представляет эту цель,
он  начинает  вести себя,  чувствовать  и одеваться  как  кучер, он обретает
качества,  связанные  со  своей  целью.  Но  стоит  полицейскому  пошевелить
пальцем, и  кучер становится ничем... Позже  идеалом может  стать доктор или
учитель, ведь учитель наказывает детей, и поэтому к нему возникает отношение
как к сильнейшей личности.
     При выборе цели ребенок оказывается  перед выбором конкретных символов,
и обнаруживается,  что  цель,  которую он  выбирает, является действительные
показателем  его социального интереса. Один мальчик, которого спросили,  кем
бы  он  хотел быть  в будущем,  ответил: "Я хочу  быть палачом".  Его  ответ
указывает  на  недостаток  социального  интереса,  ведь  мальчик хочет  быть
хозяином  жизни и  смерти, -- роль, которая  принадлежит Богу. Он хочет быть
могущественнее общества, и им движет идея бесполезности жизни. Быть врачом -
это также цель, выстроенная вокруг  идеи богоподобия в желании быть хозяином
жизни  и смерти, но в данном  случае  цель  реализуется посредством служения
обществу.


Схема апперцепции

     Когда формируется прототип - ранний вариант личности, воплощающий цель,
--  устанавливается направление и ориентированность жизни индивида. Все  это
дает нам возможность предсказывать, что случиться в его жизни в дальнейшем.
     Ребенок  будет  воспринимать  различные ситуации  не такими,  какие они
существуют в действительности,  но  согласно личной  схеме  апперцепции,  --
иными словами,  он будет воспринимать  ситуации сквозь призму  предубеждений
своих личных интересов.
     В связи  с этим  был обнаружен  весьма  интересный  факт,  что  дети  с
органическими  дефектами  связывали   весь  свой  опыт  с  функционированием
поврежденного  органа.  К  примеру,  ребенок  с  желудочными  расстройствами
проявлял повышенный интерес к  еде, тогда как другой, с дефектом зрения, был
более  озабочен вещами,  на  которые нужно смотреть. Это повышенное внимание
связано   с   личной  схемой  апперцепции,  которая,  как  мы  уже  сказали,
характеризует  личность  в  целом.  Таким  образом, все вышеизложенное может
навести на  мысль, что для  обнаружения сферы интересов ребенка,  нам просто
нужно  убедиться, какой  из  органов  поврежден.  Однако все не  так просто.
Переживание ребенком факта  неполноценности  органа отличается от восприятия
этого факта  внешним  наблюдателем,  так  как ребенок  переживает этот  факт
модифицированным своей схемой апперцепции. Таким образом, внешнее наблюдение
неполноценности  не   обязательно  приводит  к  глубокому  пониманию   схемы
апперцепции,  хотя  факт  неполноценности  органа   действительно   является
элементом схемы.
     Ребенок  погружен в  реальность, где  он равен всем остальным: никто из
нас  не  наделен  знанием  абсолютной  истины. Даже  наша наука  не обладает
знанием абсолютной  истины.  Она  основывается  на  здравом  смысле, который
говорит,  что  все  меняется и  меньшие  ошибки  делаются там,  где делались
большие. Мы все совершаем ошибки, но важно то,  что  мы можем их исправлять.
Исправление ошибок легче  и безболезненнее происходит во время  формирования
прототипа. Однако, мы можем сделать это и позже, пересматривая всю  ситуацию
раннего  периода. Так  что, если  нашей задачей  является лечение  пациента,
страдающего  неврозом, нам  необходимо найти  не обычные ошибки,  которые он
совершил  в последнее время, а фундаментальные,  сделанные в раннем возрасте
во время формирования прототипа. Если мы  обнаружим  эти ошибки, их возможно
исправить с помощью соответствующей терапии.
     Следовательно,  в свете индивидуальной  психологии уменьшается важность
проблемы наследственности, так как важно не то, что наследует человек, а то,
что он  делает со своей наследственностью в ранние  годы,  - иными  словами,
важен   прототип,   который   формируется   ребенком    в   его   окружении.
Наследственность,  конечно  же,  ответственна  за   врожденные  органические
дефекты, но наша задача в данном случае заключается  в том,  чтобы облегчить
частные трудности и поместить ребенка  в  более благоприятную  ситуацию.  По
сути  дела,  подобное положение  для нас  даже удобнее,  так  как  обнаружив
определенный  дефект,  мы  знаем,  что   можем   применить   соответствующую
стратегию. Часто  ребенок  без врожденных дефектов хуже переносит недоедание
или любое  другое  испытание из  того множества,  которое выпадает  в период
взросления.
     А  теперь мы  рассмотрим программу, которую  индивидуальная  психология
предлагает   для    воспитания    и    обучения    невротичных    личностей:
детей-невротиков,  преступников, алкоголиков,  --  людей,  которые  подобным
образом пытаются уйти от настоящей жизни.
     Сначала  для  того,  чтобы  быстро  без  труда  понять,  что  беспокоит
пациента,  мы спрашиваем, когда  начались  проблемы. Обычно причину видят  в
какой-то новой жизненной ситуации. На самом деле, новая ситуация не при чем,
так как еще до того, как она сложилась, наш пациент -- это мы обнаруживаем в
ходе  исследования - не был к ней  готов. Пока он находился  в благоприятных
обстоятельствах,  ошибки  его  прототипа  не  проявлялись:  в  каждой  новой
ситуации,   реагируя  согласно  своей  схеме   апперцепции,   созданной  его
прототипом, он вынужден экспериментировать. Его ответы  окружающему миру уже
не являются только реакциями. В них появляется  элемент  творчества, но  при
этом они все так же преследуют цель, которая доминирует на  протяжении