родителей  связаны  с  подгонкой  и стремлением  торопить  детей. У  матерей
физические наказания сопровождаются общей непоследовательностью в отношениях
с  детьми  обоего  пола  и  аффектом  в отношениях  с  девочками.  Физически
наказующие отцы более тревожны  (у детей  обоего  пола) и склонны в  большей
степени контролировать мальчиков. Гиперсоциальные родители меньше  физически
наказывают  детей. Наказаний меньше  при  супружеском  конфликте,  поскольку
каждый из родителей использует их в качестве повода для обвинений.
 Физические наказания чаще всего  представлены у  властных  и аффективно
неустойчивых  родителей, без конца понукающих детей и вымещающих на них свое
раздражение и недовольство. Следует заметить, что дети с неврозами  не могут
перенести   не    столько    физическую   боль,   сколько   нравственную   -
несправедливость,  проявленную к ним,  непонимание, отсутствие сочувствия  и
помощи. Вместе с тем при физических наказаниях, обычно идущих на фоне частых
запретов,  нарастает  возбудимость  детей, создавая  ложный  эффект синдрома
гиперактивности и одновременно  реактивную  тормозимость по типу "копания на
одном месте"  и  "упрямства". Тогда,  чем  больше  наказаний,  тем меньше их
воздействие  и   больше   психогенно  обусловленных   нарушений   поведения.
Патологическая роль наказаний особенно заметна в младшем возрасте, поскольку
сопровождается борьбой с активностью  детей как проявлением их темперамента,
воли и формирующегося чувства "я".
 Приведем  в качестве  иллюстрации рассказ старшего брата про  младшего,
которому 1,5 года:  "Мама  бьет Тольку, и ремень у  нас в доме всегда  висит
наготове".- "За  что?" -  "Ой, вы не знаете, какой он. То кричит, то лезет к
окну, то падает, то капризничает. Тогда мама его и бьет, у него всегда рубцы
на  теле.  Если  папа  останется  с Толькой,  то  к вечеру у папы  сердечный
приступ. А еще мама держала Тольку над горшком целый час, а он - ничего. Как
только ему надели  штаны, он  сразу и наложил  в них.  За  это тоже била.  В
общем, много всего".- "А  тебя  мама била?" -  "Да,  била, конечно, теперь я
слушаюсь".-  Добавим, что старший  лечится у нас по поводу  невроза  страха,
будучи "забитым" и пугливым, несамостоятельным и инфантильным, неоткровенным
с  родителями  и  зависимым  в  общении  со  сверстниками, несмотря  на свой
относительно высокий уровень интеллектуального развития. Он часто пропускает
школу, потому что тревожная и  одновременно властная мать продолжает во всем
опекать,  окружая  его  мальчишеское  "я"  бесчисленными  предохранениями  и
запретами. Отец,  мягкий и зависимый по характеру,  не играет никакой роли в
семье.  Когда  у  старшего  брата в  результате игровой  психотерапии прошли
страхи, он  стал более самостоятельным  и даже начал "грубить" матери, т. е.
высказывать свое мнение. Вместе с тем в нем  осталась  глубоко укоренившаяся
общая  боязливость  -  настороженность  типа трусости, и он  единственный из
игровой группы отказался выполнить заключительное самостоятельное задание.
 Рассмотренные   функции   контроля:   подгонка,  порицания,   угрозы  и
физические наказания  - обусловлены как личностными особенностями родителей,
так  и  отношениями  в  семье,  причем   у  матерей  они  тесно  связаны   с
доминантностью и твердостью характера, отражая, вместе с тем, их аффективную
неустойчивость и  нервность.  У отцов  крайние формы  выражения  контроля  в
большей  степени,   чем   у   матерей,  связаны  с   тревожностью,   нередко
неуверенностью в себе и мнительностью. Всем этим создается эффект "бумажного
тифа",  когда отцы  не настолько  строги,  насколько  они пытаются  таковыми
представить  себя, скорее играя традиционную мужскую  роль, чем соответствуя
ей реально. В другом,  менее  типичном, варианте  твердые  по характеру отцы
паранойяльно  бескомпромиссно и эпилептоидно жестоко  расправляются с детьми
при их малейшем  непослушании, а матери  беспомощны  и  не способны смягчить
крайности отношения отца. Подобная ситуация более типична в семьях  детей  с
психопатическим развитием, прежде всего у мальчиков.
 Обучение - следующий фактор воспитания, о котором неоднократно шла речь
раньше.  Характерно  стремление родителей  к  чрезмерно  раннему  обучению -
привитию  навыков  самостоятельности, самоконтроля  и гигиены.  Это  случаи,
когда   родители  требуют,   чтобы  ребенок  второго   года  жизни  одевался
самостоятельно,  не  шелохнувшись, сидел за столом, говорил  "здравствуйте",
"пожалуйста",  "спасибо",  еще  не  понимая  значения  этих  слов.  Здесь  и
чрезмерно ранняя  рационализация  чувств,  и  завышенный уровень  притязаний
родителей в отношении успехов детей, которые должны, скорее, соответствовать
взрослым  стандартам  поведения,  чем  быть детьми с их  непосредственным  и
искренним поведением.
 Интенсивность    воспитательных   мероприятий    выражается   феноменом
психологического  прессинга  -  избыточного  морального давления  на  детей:
обязывания их  думать  и  поступать  определенным, раз  и навсегда заданным,
способом  ожидания  больших  успехов, оправдывающих честолюбивые  установки
родителей   чрезмерного  контроля   за   поведением   и   интеллектуальными
достижениями,  как   и   безоговорочного   принуждения  к  чтению,  занятиям
иностранными языками. Это создает непосильную нервно-психическую нагрузку  у
детей с ведущим первосигнальным типом восприятия действительности.
 Время,   затрачиваемое  на  воспитание,  тесно   связано  с  отношением
родителей  к  семейным  обязанностям,  занятостью  на  работе  и  характером
семейных отношений. И мать, и отец проводят в семье не меньше времени, чем в
норме,  но  вследствие  односторонне  выраженной  и   конфликтной  структуры
семейных  отношений  роль  одного  из  них,  обычно  отца,  недостаточна для
реального  контакта  с  детьми.   Своеобразным  откликом  на   это  является
гиперопека  детей со стороны  матери и восполнение  ею недостающих отцовских
функций в отношениях с детьми при  неизбежной потере материнской нежности  и