осталось только
    удалить   пространство
    но
    забыл
    зачем  вернулся
    заснуть опять заснуть опять
    лететь
    и крыльями задеть за ветвь оливы
    и приземлиться медленно светло
    на берег Тибра бритый наголо
    Пройтись и вспомнить...
    Там, в роще буколической осоки желтел какой-то холмик невысокий, и цинии 
кудрявые цвели, и кто-то бормотал из-под земли...
    Вот, вот... Замшелая плита, влитая в оскаленную почву... Вот ограда, седой 
фонтан, ступени, часть фасада, молчащий торс,  кричащая рука, плющом обвитый 
жертвенник Фортуны, знакомый с детства профиль старика... Проснулась память. 
Первая строка открыла веки
    346
    Имя мое, прохожий, не скажет тебе ничего.
    Был я Теренций флейтист. Но что толку
    буквы пустые пустым подставлять глазам?
    Жил иль не жил, для тебя разницы в том не вижу.
    Ты ж для меня, признаюсь, и вовсе ничто,
    будь ты и богом богов, не убедишь меня,
    что прочитал эту надпись.
    Чем докажешь, что жив?
    Криком своим, сотрясением воздуха?
    Кто не дышит,
    в чужое дыханье не верит.
    Если ты жив,
    объясни, чего ради
    жизнь   продолжается,
    сдунув меня как пылинку и не заметив
    Приказ о вскрытии вен исполняя,
    не позабыв завещать имущество Приказавшему,
    вспомнил, уже отходя,
    о клетке со львом, оставленной без присмотра.
    Там мой голодный приятель сидит, ожидая трапезы,
    дверь не заперта,
    Каска, будь добр, наведайся,
    то-то   обрадуется.
    Я о тебе забочусь,
    славный доносчик мой,
    не мешало бы поразмяться.
    Кроме любви, путник, ничто
    жажду не утоляет.
    Женщина я. Чашу свою допила.
    Выпей и ты
    свою.
    347
    Стой!
    Здесь похоронен Фрозий Левша, легионер. С Цезарем брал Британию.
    Правой колол. Левой рубил.
    Пылью кровь останавливал. Меч, пустая мошна, плащ и пробитый шлем.
    Это я, Хлоя.
    Шлюхой звалась за резвость,
    ведьмой за мудрость.
    Мрамор — последний любовник.
    Лежать под ним вечно.
    Тит Виночерпий приветствует вас, граждане. Мимо пройдя, не забудьте: бочка 
не бесконечна. Есть, однако, в подвале другая.
    Надпись на этой стеле да будет краткой, как жизнь
    Сильвии   непорочной.
    Марк, твой вдовец, с тобою отныне,
    и дни не торопит.
    348
    Не убеждай меня, Главк, нет, и луна не вечна. Выйдет положенный срок, и 
пропадет вместе с небом. Время сотрет следы, надпись,  как рану, залижет, но 
восстановится все в миг, когда время умрет.
    Здравствуй, Гнезия, супруга, как дела,
    удобно ль спать?
    Слышал я, актер Будила приходил к тебе опять. Евнух ныне он достойный с 
пустотою между ног, а со мной кинжал, которым я обоим вам помог.
    Не гонись за правдой, путник, правда слишком
    дорога. Из-под камня рядом, видишь, пробиваются рога.
    Положил, узнавши правду, Курций Фалл меня сюда. Лег и сам, дела закончив. 
Это правда навсегда.
    Я не упорствовал. Все мне сразу стало понятно,
    младенцу:
    гонят туда же, откуда пришел. Для чего же, за землю цепляясь, путь удлинять