в царском одеянии, в отличие от минимального, в коем 
присутствовал. 

Приступая к употреблению, Оля спросила: 

— Иван Афанасич, а вы женаты? 
— Гм... (длительная пауза). 
— Извините, не хотела вас смущать. 
— Отчего ж? Никакого смущения, просто считаю. 
Припоминаю, сколько раз, тсзть, сподобился... 
Как-то Шура, уборщица детсадика нашего, где я 
сторожевал, руку мою взяла и говорит: «Дай, Иван 
Афанасич, по ладошке тебе погадаю...» — «Ну, ну, погадай, 
говорю, на счастье». — «Ой, ой, Иван Афанасич, ну 
и счастливый же ты человек будешь». — «Почему буду? 
Уже есть». — «А будешь-то какой счастливый! В семейной 
жизни — вот тут на руке написано: счастлив в семейной 
жизни... Ой, батюшки! Много раз счастлив 
в семейной жизни!..» 

И правда, в семейной жизни бывал счастлив неоднократно, 
а нынче временным отсутствием таковой 
наслаждаюсь. Не исключая дальнейших опытов, подвожу 
промежуточные итоги. 

Счастье номер один было счастьем наивности, ею 
же и уничтожилось. Как, впрочем, и остальные все... 

Жил тогда в деревне еще, в Кулебякине своем, годков 
было двадцать один, с армии аккурат вернулся, 
в колхоз пошел трактористом, все наши парни трактористами 
вкалывали, а кто постарше, тот комбайнером, 
другого выбора не было, как и водки иной, кроме 
«Московской» с белой головкой. 

1М 


Женку взял из соседнего Свиньина. Не подумайте 
лишнего — деревень таких по Руси навалом, а в Вятском 
нашем краю почти что через одну. И фамилия девичья 
у Мани моей была Свиньина, вся деревня у них 
Свиньины, кроме семьи одной, те — Кабанчиковы, курям 
на смех. 

Никакого комплексования по поводу фамилии 
у супруги моей не было: все кругом Свиньины, так 
чего же? И самолюбием вроде повышенным не страдала, 
милая была, работящая, свекольник вкусный 
варила... А вот поди ж ты, на самолюбие ее и напоролся, 
да как! Через искренность, через любовь! Через 
стиховный свой дар! 

Шел как-то опушкой лесной, красоту закатную наблюдал... 
Строчки вышли под дятловый стукот: 

Солнце клонится к закату, 

дятел скачет по стволу. 

Очень я люблю, ребята, 

свою женку и свеклУ, 

И вправду любил овощ сей и ныне люблю — чистит 
кровь, печень ласкает. А женку — ну как не любить, на 
первом месте она, а свекла потом... Только не поняла 
она этого. Как принялись строчки мои частушками 
петь — народ понял! — ушла... 

Вывод зрелых лет: 

О предупреждении 

любовного травматизма 

Постигнуть, как любить, о молодые люди, 

трудней, чем воду пить на беиленом верблюде.