Похоже, что в мозгу у интравертов импульсы, рождаемые внешними 
раздражениями, получают более подробную обработку, их путь более длителен и 
извилист. Усложнен и путь выходных импульсов. Скупость на входе и выходе, зато 
больше внутренних связей. Импульсы, идущие изнутри, от тела, оказываются 
поэтому относительно усиленными. Более понятным становится и происхождение 
заикания, по крайней мере некоторых его видов: увеличивается вероятность помех.
    
    
    ПИРОЖОК С ЧЕМ
    
    Ну так кто же вы? Интраверт или экстраверт? Шизотимик или циклотимик? Или 
ни то ни се?
    Скорее всего последнее. Не удивляйтесь и не питайтесь обязательно подогнать 
себя под какую-нибудь рубрику. Чем личность богаче, тем труднее загнать ее в 
классификационные рамки. Я опять повторяю, что ни одно «измерение» не 
исчерпывает личность, а в чем-то эти измерения всегда пересекаются.
    Вернувшись к кречмеровской оси, мы, конечно, легко согласимся, что 
экстраверсия Юнга в основном совладает с циклотимностыо, а интраверсия — с 
шизотимностыо. Но опять-таки не целиком. Вглядевшись пристальнее, мы увидим, 
что по многим показателям можно быть одновременно экстравертом и глубоким 
шизоидом или интравертом и циклотимиком. Дарвин, если судить по биографии, мог 
быть абсолютным экстравертом в своем научном творчестве, будучи шизо-тимиком в 
личной жизни.
    Чистые типы — исключение, смеси — правило; в течение жизни соотношения 
радикалов могут меняться у каждого по-своему. У меня впечатление, что как раз у 
самых крупных талантов и гениев шизо- и циклорадикалы оказываются и 
совмещенными и одновременно ярко выраженными. Получается, таким образом, 
какое-то внутреннее противостояние, нечто подобное двум сильным полюса-м 
магнита. У Гёте, судя по его «Вертеру», в юности была сильная шизотими-ческая 
закваска, но чем дальше, тем больше проявлялась циклоидность с типичными 
спадами и подъемами. После сорока это уже мажорный синтонный пикник. Гоголь, 
наоборот, в молодости скорее циклотимик, чем дальше, тем более уходил в 
шизоидность. Как это кончилось, известно. А вот Бунин — устойчивый шизотимик.
    У самоуглубленности видимость одна, а причины и внутренние подоплеки 
многообразны. В зарубежной социальной психологии появилось с некоторых пор 
понятие «личность закрытого типа». Кто это? Человек недоверчивый,    замкнутый, 
   скрытный?    Формалист,
    черствый индивидуалист? Ненадежный? Себе на уме? Хитрец? Двурушник? 
Лицемер?
    И да, и нет. Разработана специальная тестовая шкала «открытости — 
закрытости». Среди тех, кто дает по этой шкале высокую степень «закрытости», 
оказываются люди с совершенно различным внешним поведением и с разными 
характеристиками со стороны окружающих. Можно, конечно, полагать, что сюда 
попадает значительная часть шизотимиков и шизоидов. Но мне часто казалось, что 
самые «закрытые» люди — это как раз самые синтонные, обольстительно-обаятельные,
 душа нараспашку. Меня не покидает ощущение, будто я совершенно не понимаю 
таких людей.
    Некоторые шизоиды, писал Кречмер, подобны тем римским домам и виллам с 
простыми, гладкими фасадами и окнами, закрытыми от яркого солнца ставнями, где 
в полусумраке внутренних помещений идут празднества. Другие, добавим, просто 
закрытые двери, за которыми ничего нет. Как отличить пирожок с начинкой от 
пирожка ни с чем?
    Говоря о том, что шизоид имеет «поверхность и глубину» в противоположность 
«прямой, несложной натуре» циклоида, Кречмер был прав, в лучшем случае, 
наполовину. Глубина есть и у циклотимика, если иметь в виду подсознание, 
безотчетное, или, что соотносимо, творческую глубину. Но у циклотимика глубина 
в более тесных отношениях с поверхностью или не соотносится вовсе, то есть 
глубока до последней крайности и потому незаметна. (Как прозрачна глубина 
зрелого Пушкина, в ней все открыто — и непостижимо.)
    Циклотимик непосредствен: он либо совсем не умеет притворяться, либо 
незаурядный артист; у ши-зотимика даже при полном отсутствии задних мыслей, а 
иногда и мыслей вообще, все время чудятся какие-то подтексты.
    В чем тут дело?
    Это не одна видимость, здесь есть и какие-то глубокие различия в 
организации психики. У циклотими-ков, как показали психологические исследования,
 внимание легко распределимо во времени, с трудом — в пространстве. Циклотимик 
отвлекается, хорошо переключается, но к одновременной разноплановости способен 
мало: в каждый момент что-то одно. Внутреннее поле сознания у него сравнительно 
узко, зато подвижно.
    Шизотимик, напротив, довольно легко распределяет одномоментное внимание 
вширь: одновременно читает и слушает, поддерживает разговор, а мысли и 
воспоминания текут своим чередом... Он слушает вас, а кроме того, еще и свой 
внутренний голос. Внешне это выглядит как отрешенность.
    Мышление циклотимика конкретно, пластически образно. У шизотимика 
преобладают абстракции, схемы, символика, отдельные элементы восприятий 
обладают большой независимостью. Вероятно, поэтому циклотимик — лучший устный 
рассказчик: его рассказ непринужденно ритмичен, зрим, осязаем, насыщен ароматом 
подробностей, но в меру, без излишней обстоятельности: никакой навязчивости, 
все органично. Говорит он лучше, чем пишет, или одинаково; шизотимик обычно 
лучше пишет, чем говорит, хотя и среди них есть блестящие лекторы и ораторы.