разных, густо пересекающихся плоскостях нашего земного существования. 
Когда-нибудь мы достигнем божественного совершенства, отменим нашу всеобщую 
детскую зависимость друг от друга и перейдем на универсальное самообслуживание. 
Покуда же этого не произошло, не вижу постыдного в том, что я, некомпетентный 
потребитель техники, считаю автомеханика наместником Бога по карбюраторной 
части. Ну вот видите, меня поправляют: автомеханики карбюраторами не занимаются,
 это дело автоэлектриков. Господи, ну до чего же я Профан! И как же мне хочется 
все уметь и все знать. Но, увы: благополучие мое зависит сегодня от множества 
компетентных представителей высших сил. Вчера опять пришлось вызывать 
сантехника. «У вас, — сказал он, — унитаз с негабаритным пломбиром». Не понимаю,
 не постигаю, какой такой крем-брюле, сую купюру. А он... Глядя в сторону: «И 
профундирование эксклюзивное. Целых три тромба». Я понял так, что надо еще две, 
и оказалось, правильно понял, с трудом, но правильно. Я очень хочу все уметь и 
все знать. Но когда дело доходит до кризисов благополучия, то я так: либо верю, 
либо не верю. Никаких промежуточностей.
      Либо — ДА — наука семимильно бежит вперед, уже людям сердца меняют, мозги 
переставляют, а я тут сижу в темноте с моей отсталой бессонницей и не знаю, к 
кому обратиться, все проплывает мимо, потому что я Профан Профанович, потому 
что мне некогда, потому что нет сил, и голова слабая, и никто не заботится, 
только требуют, и никто не вникнет, выкручивайся как хочешь, пей таблетки, от 
них голова болит и влияют на органы, но ведь есть гипноз, есть наука, надо 
только найти, и вот он нашелся, гипнотизер, профессор, йог, маг, экстрасенс, 
вот он, наконец, и либо он поможет.
      Либо — НЕТ — никто ничего не знает, науки никакой нету, сплошная липа, 
диссертации пишут для должностей и зарплат, психологи трепачи, врачи шарлатаны, 
сами себя вылечить не могут, проповедуют одно, делают другое, какие там йоги, 
все пьют, вранье В":е...
      Примерно так мыслит Профанов Профан Профанович, являющийся ко мне в 
кабинет и присылающий письма. Примерно так если не мыслю, то чувствую я сам, 
являясь к зубному врачу или перед ликом вышеупомянутого сантехника. Гротеск, 
разумеется. Каждый что-то знает и понимает, каждый Профан Профанович считает 
себя в некотором роде гением, и отчасти он прав. Есть разные уровни интеллекта, 
образованности, культуры... Однако когда докатываются до отчаяния, уровни 
как-то сравниваются. И трудно, неимоверно трудно заменить грубое «или — или» 
тонким «и — и», ускользающей гранью Истины. Я Профанов Профан Профанович, всей 
моей жизни едва хватает на ю, чюбы в этом убедиться, и невероятно жаль мне и 
стариков моих, и детей, и себя иногда, и всех братьев по неразумию...
      Небольшое предупреждение
      
      Уважаемый В. Л.!
      Прочитал вашу статью «Шизофрения. Понять, чтобы победить». Статья вызвала 
беспокойство описанием симптоматики. В другом месте вы рассказываете о смерти 
человека. Зачем?
      Вы же доктор, психотерапевт, ну как вы не понимаете? Не надо пугать людей.
 Не надо рисовать мрачных картин. Не следует говорить о болезнях, отклонениях, 
аномалии, вероятной старости и возможной смерти. Нужно внушать людям 
уверенность в их нормальности и здоровье, тон описаний должен быть светлым и 
оптимистичным. Вам должно быть известно, что у нас встречаются еще ино1да 
мнительные товарищи. Надо учитывать их реакции. И вообще — ведь все в основном 
у всех хорошо, все благополучно! Вот и пишите об этом.
      Н. Б., сотрудник печати.
      
      Уважаемый Н. Б.!
      Согласен, в основном — все хорошо. Почти у всех все почти благополучно. 
Согласен писать об этом, и даже пишу, старательно пишу. Только ведь это и так 
все знают. Повторение общеизвестного без должных  вариаций может дать обратный 
эффект: «Ты сказал раз — я поверил. Ты сказал еще раз — я засомневался. Ты 
сказал в третий раз...». Вот ведь еще как бывает.
      Насколько же известно мне из профессионального опыта, наилучшей 
психотерапией всегда была и остается точная информация о реальности. Иными 
словами — правда. Если не сказать поточнее: Истина. А Истина — это много правд 
в совокупности.
      Я не спорю с вами: кроме правды фактов есть еще правда эмоциональная — 
правда видения, восприятия, отношения. Розовые очки, сколько помнится, никому 
не помогли лучше видеть. Черные — и того меньше. Но на всех никак не угодишь, 
мера у каждого своя: один и тот же факт одного перепугает, а другого недопугает.
 Отказываться от Истины из-за возможных реакций особо мнительных товарищей все 
же нельзя. И давно заповедано: «Тяжело в ученье — легко в бою». Курс 
практического человековедения непременно должен включать в себя и знания о 
болезнях и аномалиях, и подготовку к «вероятной старости» и «возможной смерти». 
Делать вид, что всего этого нет, для врача по меньшей мере смешно, а по большей 
— преступно.
      Хочу надеяться, что вы меня поняли.
      Пейзаж из окна
      Я работал в той самой больнице... Дежурствуя, ходил на вызовы и обходы, в 
том числе в старческие отделения, а также в самые старческие, которые 
назывались «слабыми» и откуда практически не выписывали, а провожали. (Ходил 
потом и в другом качестве. Провожал).
      Меня встречали моложавые полутени со странно маленькими стрижеными 
головками; кое-где шевеление, шамканье, бормотание, вялые вскрики.