типа, с весом мозга выше среднего. Чтобы вмещать большие лобные доли, нужна 
большая голова...
    Крайние пределы объема черепа младенцев определяются размерами женского 
таза. Правда, этого ограничения не будет у людей, выращенных в пробирке. 
Итальянский профессор Петруччи не так давно начал эти опыты, и пробирочные 
человечки живут пока не более нескольких недель от момента искусственного 
оплодотворения.
    Приверженцы эстетики морщат нос, когда фантасты рисуют им будущего человека 
с непомерным рахитичным черепом, укороченным позвоночником и разболтанными 
конечностями.   Это уже   слишком,   хотя   нельзя сбросить со счетов и 
возможность соответственной эволюции эстетических норм. Прекрасные лбы 
большинства гениев достаточно красноречиво свидетельствуют, к чему клонит 
природа.
    
    ДИЧЬ И ОРУЖИЕ 
    
    Биологическая основа мышления — нейронная избыточность нашего мозга, дающая 
несравненный и неведомый остальному живому простор для связи всего со всем и 
отделения всего от всего, — строительный материал для неограниченного множества 
моделей реального мира и, сверх того, совершенно абстрактных «моделей моделей» 
— заготовок познания, которые могут пригодиться через тысячи лет или никогда...
    Связь всего со всем. Внезапно открывшийся хаос множества равновероятных 
возможностей. Да, с этого началось. Зародыши этого — в предмысли животных, уже 
в условных рефлексах. Так начинают мыслить дети. Так открывались ворота 
мышления для наших предков, такие они и сейчас у некоторых затерянных дикарских 
племен: магическое, дологическое мышление. Здесь истоки эмоциональной мысли 
искусства. Обратно в этот хаос низвергается мысль бредового душевнобольного, из 
него же, чтобы уйти на вершины, черпает раскованность гений.
    «В сродстве с. безумством гений пребывает, и тонкая стена их разделяет...»
    Тонкая, но стена... Сумасшедшие гипотезы боролись и борются за звание 
здравого смысла. Отбор моделей, безжалостное отсечение опытом достоверности, 
подгонка к потребностям всех уровней. Здравый смысл — общий предок косных 
стереотипов и строгой свободы научного мышления.
    Мысль питал Двуликий Янус эмоций: он зарядил ее силой избыточности. Он не 
шел дальше своей эгоистической ограниченности. Но ему же понадобилась и 
саморазвивающаяся независимость мысли. Все дальше от очевидного, от 
непосредственных удовлетворений, от «здесь и сейчас»...
    Психиатр видит, что гамма постепенных переходов связывает крайние 
проявления расстройств мышления душевнобольных с проявлениями тонкими, едва 
уловимыми, с легкой расплывчатостью, с едва заметными логическими 
соскальзываниями. Иногда такие соскальзывания обнаруживаются лишь в каких-то 
отдельных направлениях, чаще всего в тех, которые сплетаются с сильными 
чувствами...
    А дальше? Строгая логичность? Нет, наивно думать, что обыденное мышление 
самых цивилизованных народов уже достигло предела строгости. То там, то здесь 
мы сталкиваемся с недисциплинированностью мышления вполне здоровых людей, с 
нарушениями логики, которые не выходят за рамки нормальных для современности и 
подчас трудноуловимы.
    Человеку с неясным мышлением никогда не приходит в голову, что он мыслит 
неясно, но всегда кажется, что мыслит неясно другой. Эйнштейн заметил — и, к 
сожалению, справедливо, — что людей, мыслящих ясно и обладающих хорошим стилем, 
рождается в каждом столетии очень немного. Все еще сравнительно просто, если 
перед нами человек с совершенно дремучей головой. Но бывает ясная мысль, 
теряющаяся в дремучем стиле, и хороший стиль, привлекательно расцвечивающий 
дремучую мысль.
    На недостаточной четкости обыденного мышления веками спекулируют разного 
рода софисты и демагоги. Но если бы логика одержала окончательную победу, 
пришлось бы волноваться за судьбы искусства. Наука наводит порядок, но 
искусству небезразлична логика беспорядка, ему делается не по себе, когда все 
становится слишком понятным. Сплошь и рядом мы-не придерживаемся четкой логики 
не потому, что не можем, а потому, что не хотим...
    Трудное дело — подняться над собственной организацией. Рассудку и сердцу 
еще, видимо, долго придется выяснять отношения, запутанные историей. Мысль 
человека, по первоначальному проекту природы призванная быть лишь служанкой 
чувств, сумела уйти от хозяев, но разве не для того, чтобы лучше служить им? 
Ведь все теряет свой смысл вне конечного человеческого «хорошо», за которым — 
извечное природное бегство от Ада к Раю.
    Охота за мыслью, в которой совпадает дичь и оружие,— этот общий труд лучших 
умов человечества в масштабах эволюции и истории начат совсем недавно
    
    
    ГЛАВА 6
    
    ТЕХНИКА ОПТИМИЗМА
    О НЕДОВОЛЬСТВЕ СОБОЙ
    О ЙОГЕ И ЙОГАХ
    МЕХАНИКА САМОВНУШЕНИЯ
    САМОГИПНОЗ, ОН ЖЕ АУТОТРЕНИНГ
    СЕБЯ ОПЕРЕДИТЬ
    СЕБЯ УГОВОРИТЬ