особый белок крови, выделенный американцем Хисом, возбудил массу надежд. Но вот 
ставит опыты исследователь, настроенный скептически: тот же тараксеин, но 
никакого психоза у подопытных нет. Зато — и это, может быть, самое интересное — 
у некоторых испытуемых, когда им вводили обыкновенный физиологический раствор, 
развивалось кратковременное психотическое состояние. Нет ли здесь какого-то 
косвенного внушения желаемого результата?
    
    ГВОЗДЬ ПРОГРАММЫ 
    
    Осевая линия эволюции — наращивание мозговой мощи. Огромные чудовища с 
малым мозгом, властвовавшие в отдаленные времена, в конце концов низвергались в 
небытие. Эволюция их растаптывала.
    Большой, сильный мозг — самый главный, самый надежный козырь в ставке на 
жизнь.
    Где же тот переходный момент, тот скачок, который позволил физически слабой 
обезьяне подняться над царством животных?
    «Мозг пятимесячного человеческого зародыша... есть мозг обезьяны, подобной 
мартышке...» — писал Дарвин.
    Это верно. Верно и то, что мозг новорожденного человека не слишком 
отличается от мозга новорожденного шимпанзе.
    Но дальше начинается решающее расхождение. Примерно к пяти годам мозг 
обезьяныша уже совершенно созрел и дальше не развивается. Человек же 
оказывается существом с поразительно затянутым детством. Мозг его окончательно 
созревает анатомо-физиологиче-ски лишь годам к восемнадцати. Как прирожденные 
баскетболисты достигают своего гигантского роста благодаря тому, что у них 
задерживается окостенение хрящей ног, так и мозг человека обязан своей мощью 
неспешности созревания. У человека возник изолированный гигантизм мозга.
    Откуда?
    Может быть, некоторый свет на это проливает один недавний эксперимент.
    Профессор Калифорнийского университета Стефан Замменгофф вводил беременным 
крысам гормон роста. Новорожденные крысята не отличались по своим размерам и 
весу от обыкновенных. Но мозг этих крысят оказывался на 20 процентов богаче 
нервными клетками! И уже в первых опытах эти крысята оказывались «умнее», чем 
им положено, они гораздо быстрее обучались проходить лабиринт.
    Не произошло ли когда-то в наследственности наших предков особого изменения 
чувствительности мозга к гормонам роста? И не служит ли этот эксперимент 
провозвестником будущих способов усиления   мозга людей?
    Весьма вероятно, что человечество придет к необходимости усовершенствования 
мозга и психики не только с помощью техники, хитроумных приемов воспитания, 
образования и разумной организации общества — одним словом, не только «сверху», 
но и «снизу», со стороны биологического фундамента. Поднять биологический 
потолок мозга, увеличить его мощь.
    Рабы, строившие пирамиды для египетских фараонов, обладали мозгом, ничуть 
не лучшим и не худшим, чем современные литераторы. Мозг сегодняшнего 
специалиста по квантовой механике, видимо, ничем существенным не отличается от 
мозга охотника-кроманьонца, жившего около сорока тысячелетий назад, тем более 
от мозга деда, неграмотного крестьянина. На одном и том же биологическом 
инструменте история уже давно разыгрывает пьесы эпох, в чем-то разительно 
непохожие, в чем-то разительно сходные. Видимо, у природы был «сезон» 
изготовления мозговых инструментов, растянутый на миллионы лет. Наконец она 
создала инструмент, способный заново пересоздать ее и себя.
    Уже сейчас сплошь и рядом наша природа приходит в конфликт с требованиями 
прогресса; чтобы убедиться в этом, не нужно иной раз выходить из своего дома. А 
что будет дальше, при проникновении в чужие миры? Почему самое лучшее — это 
оставаться такими, как есть?
    В сущности, медицина уже давно объявила войну ошибкам наследственности. Но 
мало только исправлять ошибки, надо двигаться вперед. Благородная идея евгеники 
(«евгений» — по-латыни «хорошо рожденный»), изуродованная в свое время фашизмом,
 опошленная вульгарными биологизаторами, должна, несмотря ни на что, жить и 
развиваться. От нее нельзя отказываться лишь потому, что ею страшно, жестоко 
злоупотребили. Было бы большим неразумием считать, что человек достиг пределов 
биологического совершенства. Эти пределы навряд ли вообще существуют, ибо жизни 
необходимо вечное движение.
    Скорее всего вначале придется пойти по пути химической перестройки. 
Конкретные методы усиления возможностей мозга скорее всего окажутся до 
обыденности простыми. Как сейчас женщинам, готовящимся стать матерями, дают 
витамины для предупреждения у младенцев рахита, так, может быть, в будущем им 
начнут давать особые, прежде всего совершенно безвредные стимуляторы развития 
мозга плода. Особые мозговые стимуляторы будут получать дети, подростки, юноши. 
Люди, вступающие во вторую половину жизни, станут принимать вещества, 
препятствующие изнашиванию мозга... Еще через какое-то время, может быть, 
найдут возможность задавать мозгу нужные свойства, воздействуя особым образом 
прямо на генетический код половых клеток.
    И вот появится поколение, умственное превосходство которого станет 
сказываться уже с первых дней жизни. И эти новые умницы, представители вида 
Homo Sapientissimus (человек разумнейший), конечно же, не остановятся на 
достигнутом. У них будет больше возможностей, и они, если все пойдет хорошо, 
наверняка найдут способы усилить их в степени, которая нам и не снилась. Они 
ринутся к бесконечности совершенства, а мы останемся у подножия их восхождения.
    Теперь вспомним неприятное. На улице иногда можно встретить людей какого-то