по изменению нас...). Этот список, наверное, окажется самым длинным. Не 
забудьте еще спросить, какое время суток ему угоднее.
    —  Что тебе не нравится, досточтимый Враг, что заставляет прятаться, что 
угрожает твоей персоне? Что утомляет, что усыпляет? (Свежий воздух, физические 
нагрузки, спортивные единоборства, юмор, аутотренинг, хорошая музыка, хорошая 
книга, понимание близких без претензий на понимание с их стороны, широта 
взглядов, воспоминание о том, что жизнь коротка...).
    Когда ответы будут получены, хотя бы вчерне, Враг, польщенный вниманием, 
потребует дальнейших забот: «Раз уж мною интересуешься, так будь добр, извини 
за беспокойство... По списочку...» И поскольку он есть, как сказано, наш 
Негатив, то придется и заботу о нем проявить негативную — не знаю, как лучше 
выразиться. Вы поняли. Сие не означает, что Враг поспешит оставить вас в покое, 
на то он и Враг, чтобы делать нашу жизнь содержательной.
    Враг, однако, не столь замечательная персона, чтобы посвящать отношениям с 
ним весь предстоящий отрезок жизненного пути. Слона, во всяком случае, из него 
созидать не стоит.
    По опыту многих, Враг впадает в депрессию, вплоть до сомнений в собственном 
существовании, когда работает наш Позитив, исполняющий жизненную сверхзадачу. 
Допустим, вы назначаете себя, без широковещательных объявлений, психологическим 
опекуном или Тайным Доктором своего окружения, да, идете на такую вот дерзость, 
будучи сами неизлечимым. В этом случае вы имеете иногда право погневаться, 
покричать, даже обязаны, но это будет уже другой гнев, другой   крик, это 
почувствуете и вы сами, и окружающие.
    Не знаю вашей конкретной жизни, на этом остановлюсь.
    В. Л.
    В. А!
    Хочу рассказать вам, единственно казуса ради, как в разгар сочувственного 
чтения вашей последней книги, в общем соответствующей выводам моего тяжкого 
опыта, я, врач, женщина, безусловно не лишенная неврастении, но много лет 
держащая себя в вожжах, — была спровоцирована на беспрецедентный, примитивный, 
оглушительный скандал, да как вопила! Истины, никому не нужные, — отцу, 
пенсионеру, смысл жизни которого свелся под старость к экономии электроэнергии!.
. Я ему: почему ты нас травишь из-за копеечной лампочки? А он мне: почитай, что 
«Вечерка» пишет! Мачеха рыдает — и понеслось...
    Как на ребенка наорала, нет, хуже, — старики болезненнее детей...
    Короче. Пишу вам, чтобы у самой через писание отболело (болит ужасно) и 
чтобы вы знали, какая возможна поразительная обратная (во всех смыслах) связь. 
Обратная ожидаемой.
    Привыкши к своей нравственной грамотности, я подкрепила ее вашим — печатным 
— словом, взялась судить. Страшненький получился эксперимент... Но, разумеется, 
mea culpa («моя вина» — лат.).
    Успехов вам в вашем авгиевом труде — простите, нехорошо, неправильно 
сказала, Авгий в данном случае я.
    N. N.
    N. N.!
    Спасибо, коллега, вы не оговорились. Работаем в упомянутой конюшне, все так,
 и не токмо вычищаем. Подкладываем основательно, на правах заслуженного 
скандалиста смею уверить... Нет-нет, мы не Гераклы...
    Кем вы были в эти минуты, знаете?.. Девочкой, лет тринадцати.
    А я одно время держал перед носом бумажку
    КРИТИКА — трехходовка:
    1)  помолчать,
    2)  подумать,
    3)  похвалить.
    Помогало. Затем добавил
    ОТВЕТ НА КРИТИКУ — трехходовка:
    1)  поблагодарить, не раздумывая,
    2)  еще раз поблагодарить, не давая опомниться,
    3)  подумать.
    Потом эти бумажки ветром сдуло куда-то. Искал, искал — нету, да и забыл — 
не до того. А когда письмо ваше получил, вспомнил: было у меня что-то 
симпатичное, где же искать?.. И вдруг вижу — на месте они, перед тем же носом. 
Бывает...
    Я все думаю, знаете о чем?.. Вот почему все-таки за всю историю споров 
человечества по поводу убеждений ни одна из сторон НИКОГДА, ну никогдашеньки не 
признала себя побежденной. А ведь клали же на лопатки при всем честном народе и 
так, и эдак, и встряхивая!.. Все равно:
    —  В вашем вычислении есть ошибка.
    —  Сам дурак.
    Я имею в виду, как вы понимаете, не те аргументы, которыми принудили к 
отречению Галилея («А все-таки она вертится!»), а логические доводы строгой 
истины или хотя бы такого уступчивого добрячка, как наш старый знакомец, 
дядюшка Здравый Смысл.
    ...Однажды приснился мне странный сон, будто с меня слезла кожа. Вся-вся, 
насовсем. Остался без кожи, стою и не знаю, поступать как. А кожа слезшая 
повалялась немножко, потом поднялась, расправилась и, не обращая на меня 
внимания, пошла по своим делам. Представляете?
    Я потом догадался, откуда сон, это неважно. Я хотел сказать, что заставить 
человека отказаться от своего убеждения — все равно что заставить добровольно 
снять с себя кожу. Кожа, как мы с вами знаем, обычно слезает сама. От ожога.