Жизнь и роль
    ...Не могли бы вы потрудиться исполнить скрипичную мелодию на рояле?.. У 
вас под рукой нет рояля? Жаль. Тогда в следующий раз...
    Господин господина
    —  Эй, подходи!.. Кто здесь ищет себе хорошего хозяина? Ты, что ли, 
любезный? Бери! Дорого!
    —  Аи да раб, шутник. Что ты умеешь делать?
    —  Повелевать людьми.
    —  Смотри, не отрезали бы тебе язык.
    —  Невыгодно, подешевею. А тебе и отрезать нечего.
    —  Это как понимать?
    —  Открой рот, поймешь.
    —  Сколько ты стоишь, умник?
    —  Цены нет.
    Товар небрежно кивнул на своего продавца. Критский рынок кричал на разные 
голоса, хохотал, ругался. После долгих препирательств и тщательного осмотра 
(нет ли дурной язвы, проказы, вшей, размягчения сухожилий) торг, наконец, 
состоялся. Новый хозяин собрался было открыть рот, покупка опередила.
    —  Ну что ж, повезло тебе. Чтобы я мог с тобой разговаривать, скажи, как 
тебя звать.
    —  Ксениад.
    —  А я Диоген, твой наставник. Отныне ты будешь делать все, что я тебе 
прикажу. Веди меня в свой дом и представь семейству. Можешь не рассказывать, я 
все знаю. Ты опасаешься за себя и не доверяешь жене. У тебя дети, а воспитывать 
некому. Ты еще не знаешь, как умирать и как распорядиться наследством. Если 
будешь умницей, расскажу. Ну что смотришь бараном? Веди, исполняй повеление. 
Или хочешь, чтобы теперь я тебя продал? Веди, веди, я сделаю из тебя человека...

    Так Диоген стал господином своего господина.
    Гениальный, на все века урок использования пространства жизненной роли — 
принятия судьбы и овладения ею. Урок достоинства.
    А в юные годы его унижали и колотили, он был посмешищем, запредельным 
Омегой...
    Я прошу вас, читатель, еще раз-другой вернуться к этой античной сценке, 
дошедшей до нас в виде анекдота и слегка подрисованной авторским воображением. 
Вот такие и всевозможнейшие этюды во множестве разработок мы разыгрывали в 
группах так называемого ролевого тренинга. Анализировали, вскрывали контексты; 
ловили ошибки понимания и самочувствия; снова вживались, импровизировали.
    Зачем?
    Чтобы учиться жить.
    На опыте этого психологического театра я написал книгу «Искусство быть 
Другим», слава Богу, не слишком удачную. Почему «слава Богу», не объясняю, но, 
может быть, догадаетесь, дочитав до конца эту. Сейчас — что-то вроде эха той 
попытки объять необъятное: «...быть Другим» — слышите?.. Доминанта в большой 
букве «Д». Два сразу смысла — Другим собой и Другим человеком. Своим ближним, 
своим дальним...
    Не знаю, что выйдет на сей раз, но рискнем.
    Как соединить пол с потолком
    «...Не могли бы вы потрудиться исполнить вот эту несложную скрипичную 
мелодию на рояле? Я имею в виду, скрипка — ваша жена, а рояль — вы.
    Вы совсем не играете на рояле? У вас нет слуха? Вы не женаты?..
    Хорошо: а вот этот ритм — тук-турук-тук, тук-турук-тук-тук-тук, 
тук-турук-тук...
    Всего лишь на барабане, а?.. Знаете, что за ритм? Нет, не поезд, хотя 
похоже. Так стучит сердце больного с начинающейся мерцательной аритмией. Через 
этот ритм можно вжиться в его самочувствие и унестись далеко... Страшно?.. 
Тогда не надо...»
    Наивно, глупо, почти безумно пытаться преподавать вживание. Нет, не актерам 
— обычным несчастным людям, которые мучились от неумения это делать, мучились и 
погибали, им уже и терять было практически нечего. Но не получалось, не 
получалось!.. Внутреннее сопротивление, страшно упрямое. Нечего терять? Как же 
нечего! Терять нужно «я». А попробуй-ка!.. Инобытие — не равно ли смерти?..
    Биясь об эту стенку, я понял, что истинный наблюдатель наблюдает не глазами.
 Путь к Другому — действие, обратное анализу. Синтез, и не чего-нибудь, а 
собственной личности — заново, из того же исходного вещества души...
    Тогда и навалилось на меня осознание жуткой, невпроворотной массы 
человеческой глухоты. Своей в том числе.
    Привычная бытовая присказка: «Поставь себя на его место...» Что толку? На 
этом месте будешь ты, а не ОН, его там не будет.
    Нет, вживание — это не «себя на его место», а ЕГО — в свое помещение, 
именуемое душой. Не в чужую шкуру влезать со своими внутренностями, а ВПУСКАТЬ 
в свою и давать жить подробно.
    Да невозможно ведь!..
    Ну еще бы. Мы и эту мелочь-то не в состоянии задолдонить, это вот тупенькое 
«поставь себя». Нет, не хватает нас и на это. Нам весело, мы пляшем у себя на 
полу — у себя же?! — и никак, ну просто никак не догадываемся, что наш личный 
пол есть, с другой стороны, обваливающийся личный потолок нашей нижней соседки, 
у которой, видите ли, позавчера умер муж, а завтра ей рано вставать. Да какого 
черта она там стучит вилкой по радиатору?! Вот вредина, а?.. Мы страшно заняты,