требования те же...
Приводит в пример одного крупного ученого, геолога, который вот так же мучился, 
а потом решился, прошел курс ускоренного дообучения у друга В.М. из того же 
класса и от роду в пятьдесят написал симфонию — только для себя, но хорошую...
Готов со мной заниматься.
Пристыженно благодарю...
ш

Г/1ЛРЛ 3.  &ИГГУ03
315
gsQQbba m Чистых Прудах
доктор Паблоб - из письма Публикатору
АНТОН не был фаталистом, но к некоторым предсказаниям относился серьезно; 
пожалуй, даже слишком серьезно, отчего они, как я думаю, и сбывались чаще, чем 
стоило бы.
По гороскопам выпадало сочетание необычайной одаренности в искусстве с 
необычайной невезучестью в любви (само по себе объяснимое).
Астрологии мы оба не верили, смеялись, но по жизни получалось, что она все же 
бывает права...
С другой стороны, не знаю и большего счастливца в любви; но счастье покидало 
его, как и являлось — внезапно.
В полученной Вами части архива тема эта приоткрывается едва-едва, щелочкой, и я 
не чувствую себя вправе перетолковывать то, о чем сам Антон умолчал или 
рассказал зашифрованно; добавлю только немногое.
Женился Антон довольно неожиданно, перед самым окончанием института. Многие 
пары уже наметились, а у него были метания между четырьмя одновременно 
пленявшими его девушками — он так и называл их заглазно — «квартет».
Ни одна не подозревала о существовании других. Но однажды та, которую он 
отождествлял с альтом, неброская, немногословная, но как-то проникновенно 
женственная, решительно объяснила Антону, что ждет ребенка — и что обойдется не 
только без аборта, но и без Антона, если он не готов к отцовству.
В загсе деревянно отслушали положенное, потом отправились вчетвером в 
«свадебное путешествие»,

скъозияк
516
предложенное Антоном: трамваем от университета до Чистых Прудов.
Майский, но на редкость неприветливый день. Всю длинную дорогу никто, как мне 
показалось, не произнес ни словечка, хотя все старались 
перешучиваться-пересмеиваться.
С нами была мама Антона, отрешенно-светлая, какой я привык ее видеть, только 
чаще обычного вздрагивала меж бровей едва заметная, но никогда не исчезавшая 
тень...
Дома, по требованью женатика, все было сугубо по-спартански. Мне удалось 
скрасить стол только корзиной добытых накануне цветов, похожих на разноцветные 
ромашки, да притащить коньяк с карамелью. Меню было студенческое, а главное — 
ни одного приглашенного.
По телефону, правда, некстати вломился Жорка Оргаев — о чем они говорили, не 
знаю... Вернулся Антон словно подмененный, но это с ним часто бывало и на 
ровном месте — и сразу к Беккеру: «Ну-ка, Ларчик, сбацаем отходную. Бери 
скрипку!..»
Не могу простить себе, что так редко решался отправляться с ним в музыкальные 
странствия. Всякий раз поначалу робел входить в медитации Антона, боялся 
помешать ему сипеньем и взвываньем от-вычного смычка, а пуще всего — 
сфальшивить...
Но в музыке нетерпеливость друга — буйная, доходившая порой до дикостей, — 
сменялась трепетной бережностью, вовлечением таким тончайшим, что я забывал о 
скудости своих ресурсов и завороженно вступал...
...Глупейшая несообразительность: скрипку-то я и забыл!.. Антон раздосадованно 
постучал по коле-

Г/ШМ 3    Ригтиоз
517
ням, но тут же смолк и как бы исчез — пальцы на клавишах...Тишина...
Я посмотрел на женщин. Старшая сидела в тени, полуутонув в большом кресле, 
опустив веки. Младшая оставалась за столом напротив меня: между сжатых кулачков 
притулился узенький подбородок; с верхней губы, слишком часто прикусываемой, 
сошла помада, и рот казался странно недорисованным. Светло-русая прядка волос, 
заколотых на макушке «башней», вынырнула из плена шпилек и беспризорно 
свесилась вдоль щеки...
Сперва Тоник развлекал нас «угадайкой». Эта музыкальная игра заключалась в 
угадывании пародир)-емых вещей, от Палестрины до Шостаковича, — либо в 
расшифровке портретов всевозможных людей, растений, животных, погод...
Стереокино музыкальными средствами - описать трудно. Иногда слышались запахи 
цветов...
Потом начал играть что-то незнакомое, но узнаваемое, понятное, дорогое — не 
берусь описать эту россыпь золотистых, смеющихся звуков, прихотливо-гибкие 
зигзаги мелодии...
Первой очнулась молодая: «Что это было?!»
—  Не что, а кто. Не узнала?..