резкость в ситуациях, исключающих разговор "по-хорошему". Самое сложное,
конечно, узнать, действительно ли ситуация исключает разговор по-хорошему
- тут ничто не поможет, кроме личного опыта и жизненных экспериментов.
   Совет Молодому Рыцарю: поставьте себе за правило выражать агрессивность
в форме изысканной вежливости, а доброжелательность и нежные чувства - в
виде притворной, шутливой агрессивности (без перехода, однако, в нарочитую
грубость и фамильярность). Следуя этому правилу, вы добьетесь:
   а) необходимого эстетизма в поведении минус слащавость,
   б) ощущения четкого внутреннего размежевания и баланса между
агрессивным импульсом и агрессивной маской.
   То, что я Вам рассказал, постаравшись быть как можно конкретнее, - лишь
наводящая суть, лишь канва для поиска собственного, для творчества -не
побоимся применить это затасканное слово и к не слишком благоуханной
области жизни. Думаю, что и навыки, о которых мы говорим, относятся к
необходимейшим элементам самовоспитания и культуры, к искусству жить. Как
вы уже поняли, я принадлежу к сторонникам рискованной, обоюдоострой, не
раз зло вышученной формулы добро должно быть с кулаками.
   С тем, однако, важнейшим уточнением, что Добро обязано делать все от
него зависящее, все возможное, чтобы кулаки не пускались в ход. Определить
меру этого возможного - вот самая трудная моральная задача всех добрых
людей, вместе взятых, и каждого поодиночке. От меры этой необходимой
самообороны зависит и моральное существование Добра, и физическое.
   "Возлюби врага своего" - да, прекрасно, но если враг твой убьет тебя,
то некому будет и возлюбить беднягу.
   Я не сторонник таких высоких трагедий, а потому полагаю, что Добро
должно быть еще и с мозгами.
   Успеха и Вам!

   Ваш Д. Кет".


   Внимание, Читатель, веду репортаж с места событий. Я зашел к Д. С. без
звонка, воспользовавшись предоставленным дубликатом ключа (не особая
честь, а простое удобство), - зашел, по невежливости, на полчаса раньше
условленного и застал в положении, исключающем гостеприимство: он
находится на полу, на зеленом коврике, занимается своей Новой йогой. Молча
кивнул мне глазами, находясь в смешанной позе льва, лотоса и змеи. Пока я
снимал плащ и приветствовал Ци-ника, это магическое сооружение успело
переквалифицироваться в каракатицу, а затем, путем ряда скорпионных
конвульсий, исчезло: в данный момент коллега находится в основополагающей
позе покойника.
   Обесцвеченные глаза недвижно устремлены в высокий лепной потолок, где,
объяв лиру, столь же недвижно летят хвостатые драконы, полульвы,
полулошади. Минут через восемь (я уже приблизительно знаю) забегают
бицепсы, заиграют икры, засветится свежесть - его поднимет, и мы продолжим
наш психосинтез.
   Гляжу в окно - рамы откинуты, на подоконнике Цинциннат, он сегодня сер
и серьезен, переоценивает ценности. За окном серые слезки, сентябрь.
Напротив - мокренький дворик, с истлевающими тополями и опустелым вороньим
гнездом, в голой глубине-обшарпанный особнячок, приспособленный под
детсад, но шума нет, - пусто и пасмурно, по сырой песочнице, оскальзываясь
о листья, семенит вспухший голубь.



   ...Все еще недвижен, сыроватый сквознячок шевелит волосы...
   Все более укрепляюсь в выводе, что и загадка, и разгадка Д. С.
заключена в совмещении крайностей. Но не в том их застылом сложении,
которое в результате дает нудный нуль.
   Все разбрасывается по-отдельностям, разбазаривается по специальностям,
каждый - чрезвычайный и полномочный посол какой-нибудь ограниченности.
   Прерываюсь - Циник спрыгнул с подоконника, потянулся, а Доктор,
кажется, возвращается к жизни.


                                     V


                                  РИСУНКИ
                                  НА ШУМЕ
                                   ЖИЗНИ


   Портрет психотерапевта

   Что, правда? Наконец-то завоеван,
   И я могу сказать тебе: "мой друг"?
   О друг мой, есть ли словосочетанье
   Нежней и проще, мягче и теплей?
   Мой друг, мой брат, дитя мое, ты помнишь,