кое  время, онанизму -
пороку,  которому  среди  женщин  предаются  лишь   самые  мужественные.   Ж
совершенно чужд онанизм.  Я знаю, что положение встретит резкие  возражения.
Впрочем, все кажущиеся противоречия будут сейчас вполне выяснены.
     Прежде всего нуждается в описании влечение Ж к контректации. Оно играет
у  женщины громадную и  единственную роль. Однако нельзя  сказать, чтобы это
влечение  было  более  сильно  у  одного  пола,  чем  у  другого.  В понятии
контректационного влечения  не  заключается  активность  в прикосновении,  а
только  потребность  прикосновения  с  другим  человеком,  причем  вовсе  не
принимается  во  внимание,  кто  именно   прикасается  и  какая  часть  тела
испытывает прикосновение с другой,  безразлично какой частью.  Смешение двух
явлений:  интенсивности желания с желанием  активным основано на том  факте,
что  М во  всем животном царстве  по отношению  к  Ж, так  же,  как и всякий
микрокосм  животной или растительной семенной нити  по  отношению к  яйцевой
клетке, играет ищущую,  наступающую роль. Тут легко ошибиться, допустив, что
наступательное  действие  при  достижении цели  и желание  достичь этой цели
закономерно вытекают одно из другого и  составляют постоянную пропорцию, что
самая  потребность отсутствует там,  где нет ясных двигательных стремлений к
ее   удовлетворению.  Таким  образом,  влечение  к  контректации   приписали
исключительно  мужчине, отказав в нем женщине.  Понятно,  однако, что внутри
самого  контректационного  влечения  встречаются   различия.   В  дальнейшем
изложении  будет  ясно   указано,   что  М  в  половом  отношении,  обладает
потребностью наступать  (в прямом и переносном смысле),  Ж  - стать объектом
наступления, но конечно,  из  этого не следует,  что женская  потребность, в
силу своей пассивности, меньше мужской - активной. Это разграничение полезно
при частных спорах, постоянно поднимающих вопрос о том, какой пол испытывает
большее половое влечение.
     То, что считали у женщины онанизмом, происходит от другой причины, а не
от  влечения к  детумесценции.  Ж  обладает,  здесь  мы  высказываем  первое
действительное различие ее от М - гораздо большею половой возбудимостью, чем
М.  Ее физиологическая возбудимость (не чувствительность) гораздо сильнее  в
половой сфере. Факт  легкой половой возбудимости у женщины проявляется или в
желании полового  возбуждения,  или в особенном,  раздражительном, ей  самой
непонятном, а потому  и беспокойном, жгучем страхе  перед  тем возбуждением,
которое вызывает прикосновение. Желание полового возбуждения является  также
действительным указанием легкой  возбудимости.  Желание это не принадлежит к
числу  тех,  которым  судьбой,  имеющей место  в  природе человека, положено
никогда не  исполниться, напротив, оно означает легкость и наклонность всего
организма  переходить  в  состояние  полового возбуждения,  которое  женщина
жаждет усилить  и  по возможности  продлить, тогда как у мужчины оно находит
естественный конец в  детумесценции,  вызванной контректацией. Следовательно
то, что  выдавалось за онанизм женщины,  не есть,  подобно такому же  акту у
мужчины, стремление прекратить состояние половой возбужденности, а в гораздо
большей степени этой попытки - вызвать возбуждение, повысить его и продлить.
Из  страха  женщины  перед  половым  возбуждением,  анализ  которого  ставит
психологии  женщины  нелегкую,  скорее  труднейшую  задачу,  можно  также  с
уверенностью заключить о слабости женщины в этом отношении.
     Состояние  полового  возбуждения  обозначает  у  женщины только  высший
подъем  всего ее существования. Последнее  определяется у нее  исключительно
половым чувством. Ж расцветает только в половой жизни, в сфере полового акта
и  размножения, в  отношениях  к  мужу и ребенку.  Ее  существование  вполне
заполняется этими  вещами, тогда как  М не исключительно сексуален. Здесь-то
именно и заложена действительная разница, которую пытались найти в различной
интенсивности  полового влечения.  Нужно остерегаться  от смешения  пылкости
полового желания и силы  полового аффекта с той  широтой,  с которой половые
желания и заботы  выполняются  мужчиной  и женщиной.  Только  более  широкое
распространение  половой сферы на весь  человеческий организм  у Ж  образует
важное специфическое различие между двумя половыми крайностями.
     Итак, в то время как Ж совершенно заполнена половой жизнью, М знает еще
много других вещей: борьбу и игру,  дружеское  общество  и пирушки, спорт  и
науку, обыденные занятия и политику, религию и искусство. Я не говорю о том,
было ли когда-нибудь иначе - это касается нас меньше всего. Тут  наблюдается
то же, что и в еврейском вопросе. Говорят:  евреи-де сделались только теперь
такими, какими мы их знаем, а раньше когда-то были другими. Возможно, только
этого мы не  знаем.  Кто  доверяет подобному историческому развитию, пусть в
это верит.  Ничего  нельзя доказать  там,  где  одно  историческое  предание
опровергается другим, противоположным. Для нас имеет значение вопрос: каковы
женщины  теперь?  Если  мы  натолкнемся  на  явления, которые  никак  нельзя
признать привитыми какому-нибудь существу извне, то мы вправе  признать, что
оно и всегда было таким. Теперь вполне можно принять за истину следующее: Ж,
не  принимая  во  внимание одно  кажущееся исключение  (гл. XII), занимается
внеполовыми вещами только для любимого-мужчины или для том, чтобы приобрести
его любовь Интерес к самой вещи у  нее совершенно  отсутствует.  Бывает  что
женщина изучает  латинский язык,  но только лишь для того, чтобы  поддержать
или  наставить своего  сына,  посещающего  гимназию.  Но ведь  склонность  к
какой-нибудь  вещи  и  интерес  к  ней, талантливое и  легкое  ее  усвоение,
пропорциональны друг к  другу.  У кого  нет мускулов, у того не может быть и
склонности к сопротивлению.  Только тот,  у кого есть талант  к  математике,
берется за  ее изучение.  Итак,  по-видимому,  самый  талант  встречается  у
настоящей женщины  редко и бывает мало интенсивен  (хотя  это не так  важно:
ведь и в противном случае ее половые свойства были бы слишком  сильны, чтобы
допустить другие серьезные занятия). Вот почему у женщин