Итак, индивид должен принимать и уважать себя. Тот, кто этого не может, трудный 
человек как для себя, так и для окружающих. Но трудный не обязательно плохой. 
Грань между пониженным самоуважением и повышенной самокритичностью, 
уверенностью в себе и самоуверенностью, удовлетворенностью собой и 
самодовольством подвижна и далеко не всегда очевидна. Недаром проблема 
самооценки особенно остро стоит у творчески одаренных людей. 
Творчество невозможно без веры в себя и самостоятельности. Но "езда в 
незнаемое", используем образное выражение В. Маяковского, напряженный, 
бескомпромиссный поиск предполагает также большой и мучительный разрыв между 
"наличным" и "идеальным" "Я". Гибкость и самобытность часто сочетаются у 
творческих натур, особенно художественных, с повышенной ранимостью, быстрой 
сменой настроений и неудовлетворенностью собой. Правда, в отличие от 
невротического самоуничижения, оправдывающего выключение из активной 
деятельности, творческая личность постоянно стремится к самосовершенствованию и 
преодолению новых рубежей. Тем не менее, две души Фауста не могут жить в 
согласии, и это делает его самосознание противоречивым. За творческим подъемом, 
возвышающим человека, следуют глубокие падения: 
Но вновь безволье и упадок, 
И вялость в мыслях, и разброд. 
Как часто этот беспорядок 
За просветленьем настает! [33] 
Далеко не каждый может совладать с такими перепадами. Многие великие поэты и 
художники, открывшие нам глубины человеческой души, – Петрарка, Гоголь, 
Достоевский, Блок, Флобер, Шуман, Гофман, Кафка, Врубель и другие – не 
отличались душевным здоровьем. "Мы наслаждаемся чудесной музыкой, прекрасными 
картинами, всем, что есть на свете изящного, но мы не знаем, что творцы 
расплачивались за это бессонницей, рыданиями, истерическим смехом, нервной 
лихорадкой, астмой, падучей, смертельной тоской, а это уже хуже всего..." [34] 
– писал Пруст. 
Разумеется, среди великих художников были люди разного психического склада, и 
отождествлять гениальность с болезнью не следует. Но и гордиться своим 
житейским реализмом, приспособленностью и психической уравновешенностью, за 
которой стоят врожденные особенности нейро-динамической конституции, не стоит. 
Эмоциональное "приятие" или "неприятие" себя может зависеть от общего баланса 
положительных и отрицательных переживаний, склонности к самообвинительным или 
внешнеобвинительным реакциям и т.д. Самоуважение личности есть нечто большее, 
за ним стоит вопрос: "Имею ли я моральное право на уважение?" В его основе 
лежат определенные представления о человеческом достоинстве и его критериях. 
Психологическая рефлексия перерастает в рефлексию нравственную, в которой 
эмпирически-реальное сопоставляется с идеально-должным без всяких скидок на 
смягчающие обстоятельства. 
<<< ОГЛАВЛЕHИЕ >>> 



Глава пятая
СВОБОДА И ОТВЕТСТВЕHHОСТЬ


Генезис морального "Я"
С тропы своей ни в чем не соступая, 
Не отступая – быть самим собой. 
Так со своей управиться судьбой, 
Чтоб в ней себя нашла судьба любая 
И чью то душу отпустила боль.

А.Твардовский 
Как ни разнообразны компоненты наших представлений о себе, они обычно так или 
иначе группируются по оси "хороший-плохой", за которой стоит нравственная 
альтернатива добра и зла. Как же складывается и функционирует система 
нравственного саморегулирования личности, ее моральное "Я"? 
Вопрос этот, одинаково важный для психологов и этиков, распадается на три 
проблемы: каковы основные стадии формирования и развития морального "Я"? Как 
соотносятся в нем знания, чувства и поведение? Является ли моральное сознание 
субстанциально единым или парциальным, зависящим от особенностей ситуации 
действия и ее интерпретации субъектом? 
В философской и психологической литературе давно уже общепринято выделение трех 
главных уровней развития морального сознания индивида: доморальный уровень, 
когда ребенок руководствуется своими эгоистическими побуждениями; уровень 
конвенциональной морали, для которого характерна ориентация на заданные извне 
нормы и требования; наконец, уровень автономной морали, для которой характерна 
ориентация на устойчивую внутреннюю систему принципов [1]. В общем эти уровни 
морального сознания совпадают с культурологической типологией страха, стыда и 
совести. На "доморальном" уровне "правильное" поведение обеспечивается страхом 
возможного наказания и ожиданием поощрения, на уровне "конвенциональной морали" 
– потребностью в одобрении со стороны значимых других и стыдом перед их 
осуждением, "автономная мораль" обеспечивается совестью и чувством вины. Хотя 
общая линия освоения человеком моральных норм, превращения их в "свои" довольно 
подробно прослежена в отечественной психологии (труды Л.И.Божович, Е.И.
Кульчицкой, В.С.Мухиной, Е.В.Субботского, С.Г.Якобсон и других), соотношение