понравилась нам ещё больше, чем вчера. Думаю, лучшей площадки не найти. Рядом 
два озера с колоссальным запасом пресной воды, большое пространство совершенно 
свободно ото льда и снега, ветры в основном одного направления, и домики можно 
поставить так, чтобы их не заносило… Очень красивое местечко. Лазаренко пошутил,
 что здесь можно построить беседку для влюблённых. А что? Может, не за горами 
времена, когда и здесь, в пустынной Антарктиде, появятся женщины. И здесь будут 
влюбляться и объясняться в любви! Нет, в самом деле, мы должны построить такой 
посёлок, чтобы полярники приезжали сюда со своими жёнами. Вот будет жизнь! Один 
умный человек сказал: «Без женщин Арктики не завоюешь!» Правильные слова, их 
смело можно отнести и к Антарктиде…
На склоне одной из гор, на высоте около тридцати метров, нашли погибшего тюленя.
 Очевидно, он потерял ориентировку и вместо моря полез на сушу. Или другое: ог 
старых полярников я слышал, будто тюлени перед близкой своей кончиной вылезают 
умирать на сушу. Насколько это правильно, не знаю. А животный мир здесь богатый.
 Много пингвинов, больших чаек, называемых бургомистрами, тюленей. В лощинке 
увидели интересную сцену. Чайка-мать учила своего детёныша летать. Он взмахивал 
своими ещё не окрепшими крылышками и обиженно попискивал.
Обходили окрестности. Мальцев, Вайгачев и Павлов с помощью товарищей иэ 
морского отряда составляют отличную карту местности, делают морские промеры, 
для чего вручную сверлят лёд. Напротив будущей станции – пологий спуск в море. 
Разгрузку судов можно будет производить с помощью амфибий, которые смогут легко 
выходить из воды и доставлять груз к посёлку.
Поднявшись на возвышенность, увидели группу людей, которые стояли у знака 
Озёрный и смотрели на облюбованное нами местечко. С помощью бинокля узнал 
начальника экспедиции Александра Гавриловича Дралкина, который энергичными 
движениями руки как бы утверждал: «Да, тут быть новой советской антарктической 
станции!..» Промелькнула «Аннушка». Пилот М. Завьялов посадил машину в 
небольщоа лощине и забрал группу на борт. Пролетая над нами, кто-то из окна 
кабины делал нам знаки: «Продолжайте, мол, работать на земле, а мы ещё раз 
обследуем район с воздуха»…
Устал страшно, еле залез в мешок. Кто-то шагал через меня, кто-то опрокинул 
чайник, кто-то чертыхнулся. Ночью сильно мело. За сутки «Обь» продвинулась на 
несколько миль.
14 февраля. С утра вместе с Павлом Ивановичем Лазаренко выбирали конкретное 
место для каждого здания. Наше плато с трех сторон защищено горами от ветра. 
Промерили площадку, обозначили каждое строение гуриями из камней. Я был очень 
благодарен Павлу Ивановичу, этому славному старикану. Любит он людей вообще, 
особенно полярников, сил своих на них не жалеет…
Рассматриваем все до мелочи. Я доложил по радио Дралкину, что подготовительная 
работа закончена, теперь дело за выгрузкой.
16 февраля. Коля Боровский, которому сделали операцию, ходит с забинтованным 
пальцем, как с пистолетом. Очень переживает этот богатырь, что в самое горячее 
время вышел из строя. Глеб Николаев лежит с ангиной, насквозь простуженный. 
Кузя Макаров мучается от свищей. Меня изводит плечо, ревматизм, черт бы его 
побрал! Особенно достаётся ночью.
20 февраля. Ни зги не видно. Ветер 25 метров в секунду, все грузы запорошены 
снегом. Увы, надежда на то, что шторм взломает припай, не оправдалась. Боюсь, 
что «Обь» к берегу не пробьётся. На берегу все замёрзли, просятся на корабль…
23 февраля. Началось такое, что некогда было даже поесть. День ясный, погода 
хорошая, непрерывно перевозим на «Аннушках» грузы. Доставили на берег гору 
ящиков с оборудованием, материалы, необходимые для жизни палаточного городка. 
Люди валятся с ног, но нужно спешить, пока погода позволяет летать и работать. 
Так много нужно, чтобы «прорасти» на новом месте. Прорастём!
…Замерзают чернила, отогреваю ручку над плитой. Сегодня у нас был праздник. В 
час ночи достал коньяк, наполнили чашки и выпили за здоровье Алёши Кононова, 
который первым отмечает день рождения на этой необжитой Земле Эндерби. Алёша до 
слез был растроган нашим вниманием, в спешке и при такой нагрузке он попросту 
забыл о своём дне рождения. И вдруг такой сюрприз! Ну, конечно, был тост и в 
честь Дня Советской Армии.
24 февраля. Перетаскиваем на санках грузы с перевала в лагерь. Особенно 
хлебнули горя с дизелями для электростанции: каждый агрегат весит восемьсот 
килограммов. А на пути голые камни, валуны, если бы по снегу тащили – куда ещё 
ни шло… Но по скалам, честно говоря, трудновато. Пришлось вспомнить времена 
Петра Первого и нашу русскую «Дубинушку!» Где волоком, где на катках, а к концу 
дня оба дизеля были подняты на гору и установлены на месте строительства 
будущей электростанции. Нам даже не верилось, что этот километр позади. Так 
дошли, что не было сил дать о себе знать в лагерь, и оттуда отправился нас 
искать встревоженный Мальцев. Доля такая полярная. В век атомной энергии на 
плечах и утлых саночках тянуть восемьсоткилограммовые грузы… Но техника на 
борту «Оби», а у берега лёд в трещинах, тракторы гнать по припаю опасно… Вот и 
получается, что выручает по-прежнему «Дубинушка»…»
На этом дневник Сидорова обрывается, ни времени, ни сил продолжать его у 
Семеныча не было.

А дальше события развивались так. «Обь» к 18 марта всё-таки пробилась к берегу, 
и, несмотря на штормовой ветер и пургу, к 30 марта основные материалы были 
выгружены на берег. Но к этому времени усилились морозы, в море началось 
интенсивное образование молодых льдов и смерзание старых, оставаться у барьера 
«Оби» было опасно. Руководство Главсевморпути распорядилось законсервировать 
Молодёжную и немедленно выйти к станции Лазарев за группой полярников во главе