– Вот видишь? – обрадовался он. – Тебе нужен лес!
Я грубо оскорбил этого доброжелательного, хорошего человека и начал ступенька 
за ступенькой преодолевать косность и рутину. Все умирали от смеха при одной 
только мысли о том, что я могу уйти в океан. Я бегал, суетился, доказывал и до 
того надоел начальству, что при виде меня оно запиралось в служебных кабинетах. 
Наконец я получил «добро» и направление на медицинскую комиссию. Родные и 
близкие торжествовали: все были твердо уверены, что пройти сквозь строй врачей 
мне не удастся.
В первом же кабинете меня послали на операцию горла, поскольку неподалеку от 
голосовых связок оказался какой-то нарост. Я пытался доказать, что еду в 
командировку к рыбакам не для того, чтобы петь им арии из опер, но доктор был 
непоколебим. Пришлось выжигать нарост каленым железом. Провалявшись неделю в 
постели, я пошел к следующему врачу. Это был хирург. Он посоветовал мне 
вырезать аппендикс и чрезвычайно огорчился, когда я показал ему шрам. Затем он 
с полчаса изучал мой организм, подыскивая, что бы можно было из меня вырезать.
– По-моему, – с надеждой в голосе говорил он, – вот это утолщение на голени 
следует удалить.
Я сказал, что оно мне не мешает и поэтому удалять его я не собираюсь.
В жизни я не видел более разочарованного, убитого горем человека, чем этот 
хирург, когда я невредимым покидал его кабинет. Затем в меня вцепился глазник. 
С полчаса я торчал около его доски и мычал всякие буквы. На прощанье глазник 
снабдил меня кучей рецептов, которые я мстительно сунул в ближайшую урну. 
Остальных врачей я прошел шутя. Все они сочли, что я на редкость здоровый 
человек, как бы специально созданный природой для покорения морей и океанов.
Тогда борьба со мной пошла по другим направлениям.
– Тебе будет очень скучно без Сашеньки и меня, – предупредила жена. – Очень, 
очень скучно.
– Значит, я буду еще больше вас любить, – твердил я.
– Тебя будет качать, – убеждал один товарищ, бывалый моряк, который мог часами 
рассказывать восхищенным слушательницам о своем путешествии на теплоходе 
«Адмирал Нахимов» от Ялты до Алушты.
– Ну и пусть, – отвечал ему я. – Мне еще в детстве нравилось, когда меня качали.

– Тебя будут разыгрывать! – пугал другой приятель. – Пошлют пилить лапу якоря и 
посоветуют от качки кушать морской ил. Боцман заставит тебя драить палубу, а 
кок – чистить картошку!
Возникали и другие препятствия. Выяснилось, что вместе с врачами мне пойти не 
удастся, так как «Глеб Успенский», который берет их на борт, полностью 
укомплектован и на меня не хватает спасательных средств. Тогда я попросился на 
«Красный луч» – тунцеловную базу, промышлявшую в Индийском океане. Но оказалось,
 что для моей доставки на базу попутное судно должно сделать дополнительный 
двухдневный переход, который обойдется… Мне назвали сумму, и я понял, что 
тунцов не увижу.
Наконец вариант был найден. Через неделю в Индийский океан уходит траулер 
«Канопус», который будет ловить креветок, лангуст, сомов, карасей и прочую 
живность. Я тут же согласился и пошел получать направление. И последнее 
препятствие: мне перепутали океаны. Это уже было проще. В каких-нибудь два дня 
ошибка машинистки, напечатавшей вместо Индийского Тихий, была исправлена, и я 
выехал в Севастополь.



ПЕРВОЕ ЗНАКОМСТВО


В Камышовой бухте я быстро разыскал свой «Канопус». Он показался мне огромным и 
симпатичным. Потом, сравнив его с доброй сотней других судов, я снял эпитет 
«огромный», но симпатичным «Канопус» так и остался. На борту меня встретил 
белобрысый и вихрастый юноша лет пятнадцати, который надел на себя папину форму 
с золотыми нашивками на обшлагах. Я дружески потрепал его по плечу и спросил, 
где могу увидеть его папу или кого-нибудь из начальства. Юноша фыркнул.
– Третий штурман Иванов Владимир Петрович, – отрекомендовался он. – Возраст 
двадцать два года, рост сто шестьдесят семь сантиметров, женат. Можете называть 
меня Володей и подняться в отведенную для вас резиденцию.
Я пробормотал извинение и в сопровождении Володи отправился осматривать судно.
– «Канопус» два месяца назад вернулся из Индийского океана и снова отправляется 
туда же на полгода, – рассказывал он. – Наш траулер типа «Тропик», он 
приспособлен для плаванья в тропических морях. Жара нам не страшна – в каждой 
каюте есть кондиционная установка. На палубе тридцать пять – сорок градусов, а 
в каюте – восемнадцать. Здорово?
Я согласился, что это действительно здорово.
Володя показал мне рулевую и штурманскую рубки, каюты, корму с траловым 
хозяйством, камбуз, рыбный цех и машинное отделение. И час спустя я убедился в 
том, что «Канопус» лучший в мире рыболовный траулер, с лучшим в мире экипажем и 
что мне неслыханно повезло, что я попал именно сюда. Затем к Володе пришла Галя 
– удивительно миловидное существо с круглыми черными глазами. Супруги взялись 
за руки и влюбленно зарделись.
– Пробыл два месяца и опять уходит, – прохныкала Галя. – Валерик даже не успел 
к нему привыкнуть.
– А вот и успел, – возразил Володя. – Он сегодня утром посмотрел на меня, и в