* * *

Мы сидим в кабинете Мурата – сам хозяин, начальник артиллерийской команды 
Сорокин, председатель поселкового Совета Махтиев, директора всех гостиниц и 
турбаз, сержант Абдул, Измаилов, Хуссейн и я. Мы – члены штаба, наделённого 
чрезвычайными полномочиями, об этом только что сообщил Мурат. Райком назначил и 
«представителя ставки», но он не может к нам прорваться: между Караколом и 
Кушколом сошли четыре лавины, шоссе завалено, повреждён мост. Телефонная связь 
с райцентром прервана, обращаться и получать ЦУ будем по радио.
Пока Мурат сообщает эти подробности, я смотрю в окно. Бюро погоды, с утра 
обещавшее ясную солнечную погоду без осадков, час назад пролепетало какую-то 
чушь по поводу неожиданного столкновения циклона с антициклоном, пытаясь 
наукообразно оправдать свою бездарность. Снегопад достаточно мощный, Лева 
радирует, что с каждым часом наши лавины жиреют на два с половиной сантиметра.
Директора жалуются на недостаток электроэнергии («Можете себе представить, 
пылесосы плохо работают!»), на отсутствие свежих газет и кинофильмов, на 
разъярённых туристов и друг на друга, и я вспоминаю мамин рассказ о соседке по 
квартире, которая в войну ужасно боялась, что от бомбежки может пострадать её 
фарфоровый сервиз. Мне так хочется встать и гаркнуть: «Прекратите болтовню!», 
что я до боли сжимаю челюсти и по тургеневскому методу десять раз провожу 
языком во рту. Представляю, какой они поднимут крик, когда услышат о моём 
«непременнейшем условии»! Кушкол превратился в ловушку, а Гулиев кудахчет, что 
путёвки у каждого седьмого туриста просрочены… бухгалтер стонет… финансовый 
план… все директора хором подвывают – концерт! Им в голову не приходит, что они 
трясутся над фарфоровым сервизом, что на Кушкол могут обрушиться такие лавины, 
каких он отродясь не видывал!
Мурат сидит с отсутствующим видом, мне кажется, что он ничего не слышит и 
думает не столько о том, что может произойти, сколько о том, что уже произошло. 
Пора включаться, время дорого. Я прошу слова, подхожу к висящей на стене 
крупномасштабной карте Кушкола и докладываю свои соображения. Я просто и 
недвусмысленно говорю, что положение угрожающее и дискутировать по поводу 
финансовых планов – значит отбивать хлеб у ослов (бурные протесты директоров, 
Мурат молчит). Вместо того чтобы хныкать и сотрясать воздух смехотворными 
жалобами, следует подумать, пока есть время, о действительно важных вещах: о 
сухом пайке для туристов, о дровах для костров, на которых можно разогреть пищу 
в случае прекращения подачи электроэнергии и, самое главное, о том, как будем 
бороться с лавинами – активно или пассивно.
И я предлагаю на рассмотрение штаба два варианта.
Вариант первый: начать профилактический обстрел лавин. Преимущества варианта: 
лавины не успеют получить дополнительных боеприпасов от нового снегопада. 
Недостаток: от сотрясения склонов может произойти одновременно массовый сход 
лавин.
Вариант второй: пассивно ждать. Преимущества: значительно больше шансов на то, 
что сойдут не все, а лишь отдельные лавины, и не одновременно, а поочерёдно. 
Недостаток: если это произойдёт не сегодня, а, скажем, завтра или послезавтра, 
лавины обретут несравненно большую мощность.

Мурат
. Какой из вариантов, по-твоему, лучше?


Я.
Оба хуже, но третьего не вижу.


Мурат.
Обстрел – большой риск, это и ребёнку ясно. А почему не попытаться подрезать 
лавины лыжами? Ты же это делал.


Я.
Не такие лавины и не в такой обстановке. Смертельный номер, Мурат.


Мурат.
Боишься?


Я.
Немножко. Но если со мной пойдёшь ты…


Хуссейн.
Я бы не пашел, галаву жалка. Шутка.


Мурат.
А тебя пока что не спрашивают! Допустим, мы остановимся на втором варианте – 
будем ждать. Твой прогноз: какой мощности могут быть лавины?