но он сейчас уезжает. Догоняйте его.
   Коротков побежал через колонный зал туда, куда ему указывала  маленькая
белая рука с блестящими красными ногтями. Проскакав зал,  он  очутился  на
узкой и темноватой площадке и увидал  открытую  пасть  освещенного  лифта.
Сердце ушло в ноги  Короткову,  -  догнал...  пасть  принимала  квадратную
одеяльную спину и черный блестящий портфель.
   - Товарищ Кальсонер, - прокричал Коротков и окоченел. Зеленые  круги  в
большом количестве запрыгали по площадке. Сетка закрыла стеклянную  дверь,
лифт  тронулся,  и  квадратная   спина,   повернувшись,   превратилась   в
богатырскую грудь. Все, все узнал Коротков: и  серый  френч,  и  кепку,  и
портфель, и изюминки глаз. Это  был  Кальсонер,  но  Кальсонер  с  длинной
ассирийско-гофрированной бородой, ниспадавшей на грудь. В мозгу  Короткова
немедленно родилась мысль: "Борода выросла, когда он ехал на  мотоциклетке
и поднимался по лестнице, - что же это такое?"  И  затем  вторая:  "Борода
фальшивая, - это что же такое?"
   А Кальсонер тем временем начал погружаться в сетчатую  бездну.  Первыми
скрылись ноги, затем живот, борода, последними глазки и рот,  выкрикнувший
нежные теноровые слова:
   - Поздно, товарищ, в пятницу.
   "Голос тоже привязной", - стукнуло в коротковском черепе.  Секунды  три
мучительно горела голова, но потом, вспомнив, что  никакое  колдовство  не
должно останавливать его, что остановка  -  гибель,  Коротков  двинулся  к
лифту. В сетке показалась поднимающаяся на канате кровля. Томная красавица
с блестящими камнями в волосах вышла из-за трубы и, нежно коснувшись  руки
Короткова, спросила его:
   - У вас, товарищ, порок сердца?
   - Нет, ох нет, товарищ, - выговорил ошеломленный Коротков  и  шагнул  к
сетке, - не задерживайте меня.
   - Тогда, товарищ,  идите  к  Ивану  Финогеновичу,  -  сказала  печально
красавица, преграждая Короткову дорогу к лифту.
   - Я не хочу! - плаксиво вскричал Коротков, - товарищ! Я спешу. Что вы?
   Но женщина осталась непреклонной и печальной.
   - Ничего не могу сделать, вы сами знаете, - сказала она и придержала за
руку Короткова. Лифт остановился, выплюнул человека с портфелем,  закрылся
сеткой и опять ушел вниз.
   - Пустите меня! - визгнул Коротков и, вырвав руку, с проклятием кинулся
вниз по лестнице. Пролетев шесть мраморных маршей и чуть не  убив  высокую
перекрестившуюся старуху в наколке, он оказался внизу возле огромной новой
стеклянной стены под надписью вверху серебром по синему:

   "ДЕЖУРНЫЕ КЛАССНЫЕ ДАМЫ"

   и внизу пером по бумаге:

   "Справочное".

   Темный ужас охватил  Короткова.  За  стеной  ясно  мелькнул  Кальсонер.
Кальсонер иссиня бритый, прежний и страшный. Он прошел  совсем  близко  от
Короткова, отделенный от него лишь тоненьким слоем стекла. Стараясь  ни  о
чем не думать, Коротков кинулся к блестящей медной ручке и потряс  ее,  но
она не подалась.
   Скрипнув зубами, он еще раз рванул сияющую медь и тут только в отчаянии
разглядел крохотную надпись:

   "Кругом, через 6-й подъезд".

   Кальсонер мелькнул и сгинул в черной нише за стеклом.
   - Где  шестой?  Где  шестой?  -  слабо  крикнул  он  кому-то.  Прохожие
шарахнулись. Маленькая боковая дверь открылась, и из нее вышел люстриновый
старичок в синих очках с огромным списком в  руках.  Глянув  на  Короткова
поверх очков, он улыбнулся, пожевал губами.
   - Что? Все ходите? - зашамкал он, - ей-Богу, напрасно. Вы уж послушайте
меня, старичка, бросьте. Все равно я вас уже вычеркнул. Хи-хи.
   - Откуда вычеркнули? - остолбенел Коротков.
   - Хи. Известно откуда, из списков. Карандашиком  -  чирк,  и  готово  -
хи-кхи. - Старичок сладострастно засмеялся.
   - Поз...вольте... Откуда же вы меня знаете?
   - Хи. Шутник вы, Василий Павлович.
   - Я - Варфоломей, - сказал Коротков и потрогал рукой  свой  холодный  и
скользкий лоб, - Петрович.
   Улыбка на минуту покинула лицо страшного старичка.
   Он уставился в лист и  сухим  пальчиком  с  длинным  когтем  провел  по
строчкам.
   - Что ж вы путаете меня? Вот он - Колобков, В.П.
   - Я - Коротков, - нетерпеливо крикнул Коротков.
   - Я и говорю: Колобков, - обиделся старичок. - А вот и  Кальсонер.  Оба
вместе переведены, а на место Кальсонера - Чекушин.
   - Что?.. - не помня себя от радости,  крикнул  Коротков.  -  Кальсонера
выкинули?
   - Точно так-с. День всего успел поуправлять, и вышибли.
   - Боже! - ликуя воскликнул Коротков, - я спасен!  Я  спасен!  -  и,  не
помня себя, он сжал костлявую