стремглав  выскочил  из
комнаты...
   - Вы правы, масштабы нужны! - говорил тем временем, не желая ни с кем
примиряться, Прохоров. - Но, простите, масштабы  во  многом,  да-да,  во
многом зависят... - Он пристально взглянул на подполковника  Лебедева  и
закончил, точно гвоздь вколотил: - От денег, ваше высокоблагородие!
   - А патриотизм? - саркастически спросил Лебедев, неприязненно  полуо-
бернувшись к Прохорову. - Неужто святая Русь оскудела патриотами?
   - К сожалению, господ патриотов становится все меньше. И потом,  пат-
риотизм тоже нужно подогревать. Если не победами  на  фронтах,  то  хотя
бы... деньгами... - упорно стоял на своем Прохоров.
   И тут распахнулась дверь, в комнату стремглав влетел Юра. К нему  по-
вернулись испуганные лица. В руке подполковника Лебедева блеснул  писто-
лет. А мальчик, указывая на окно, закричал:
   - Там бандит! Вы слышите, там бандит!..
   Сперанский переглянулся с подполковником Лебедевым и быстро вышел  из
комнаты. Вскоре он вернулся, следом за ним в  гостиную  скромно,  бочком
вошел Мирон.
   - Да-да! Это он! - показывая на Мирона, продолжал Юра. - Он издевался
над моей мамой и выбросил ее из поезда! Он грабил и убивал! Вы  слышите!
Это бандит!..
   Юра ожидал, что эти люди, офицеры, сейчас же бросятся к бандиту, свя-
жут его. Но - увы! - их реакция была иной.
   - Юра! Почему ты оказался здесь? - изумленно подняв брови, гневно на-
кинулась на него Ксения Аристарховна; никогда прежде она с  ним  так  не
говорила.
   Подполковник Лебедев повел строгим взглядом на Викентия Павловича,  и
тот незамедлительно потребовал:
   - Юрий! Ступай в свою комнату! Поговорим после!
   А Мирон как ни в чем не бывало снисходительно улыбнулся Юре и  развел
руками.
   - Разве ж я знал? - И плоские его глаза поплыли куда-то в сторону.
   И тогда Юра, сжав кулаки, бросился к Мирону, стал изо всей силы  бить
его в грудь, гневно выкрикивая:
   - Бандит! Бандит! - и плакал от отчаяния и злости и еще  оттого,  что
впервые в жизни остался один на один со злом и бессилен был рассчитаться
с ним.
   Сильные руки Викентия Павловича оторвали Юру от Мирона.
   - А вы... вы все!.. - забарахтался в руках Сперанского  Юра.  Широкая
ладонь зажала ему рот. Сперанский отнес отбивающегося  ногами  и  руками
Юру к чулану, втолкнул его туда и с силой захлопнул за ним тяжелую дубо-
вую дверь.
   В гостиной молчали. Только подполковник Лебедев встревоженно  провор-
чал, сверля глазами хозяина квартиры:
   - Хорошо, если крики вашего родственника не долетели до соседних  до-
мов.
   - Ну что вы... у нас тихо... - тяжело дыша, поспешил успокоить Викен-
тий Павлович.
   - И все-таки выйдите на улицу, проверьте! - уже с настойчивой  непри-
язнью объявил Лебедев Сперанскому. Затем обернулся к  переминающемуся  с
ноги на ногу Мирону, брезгливо взглянул на него: - А вы! Вы что скажете?
   - Я человек маленький, ва... Сергей Христофорыч. Мне как приказывали,
- нисколько не смущаясь, объяснил Мирон. - Я тогда у батьки Ангела  был.
А он, известно, против всех воевал. И против дворян тоже. - И  кивнул  в
сторону сидящих за столом.
   Вернулся Викентий Павлович, доложил:
   - Все тихо. Можно идти.
   - Итак, о деньгах. Деньги у вас будут, господа, - торопливо натягивая
свой брезентовый плащ, сказал подполковник. - Скоро!.. - Мельком оглядев
прощающимся взглядом гостей, он добавил: - Очень скоро!.. И еще  Николай
Григорьевич просил передать вам следующее. Приказом Ковалевского вы  все
зачислены на должности в действующую армию. Заготовлена реляция  главко-
верху Антону Ивановичу Деникину о производстве вас в более  высокие  во-
инские чины и о награждении.
   Заговорщики, не скрывая довольных улыбок, переглянулись.
   - Я прощаюсь с вами, господа, но не надолго! - многозначительно  бро-
сил подполковник Лебедев, лихо щелкнул каблуками,  поцеловал  руку  Спе-
ранской, любезно отвесил общий поклон. - Близок час нашей победы, госпо-
да!
   Мирон вразвалку вышел первым, затаившись, постоял  у  калитки,  зорко
осматривая темноту. Затем подал знак подполковнику Лебедеву и  вышмыгнул
на улицу. Крался медленно и осмотрительно, время от времени ожидая, ког-
да подполковник Лебедев догонит его. На перекрестке Мирон тихо спросил:
   - Куда теперь, Сергей Христофорыч?
   - На Большую Васильковскую, - ответил Лебедев.
   ...Сидя в чулане, Юра слышал, как постепенно - по одному  -  расходи-
лись тайные гости. В горле у него пересохло, нестерпимо  хотелось  пить.
Саднила ушибленная в темном чулане коленка. Но еще  больше  мучила  иная
боль. От нее хотелось плакать. Бандит, повинный в смерти матери,  -  со-
общник Викентия Павловича, Бинского, Лысого. Он воюет на стороне  белых.
И Юрин папа тоже воюет на стороне белых. Как же