рзуле собрались  коман-
диры 45,47 и 58-й дивизий. По поручению Реввоенсовета Южной группы  пер-
вым выступил А. В. Немитц. Он сказал о  необычности  намечаемого  рейда.
Более четырехсот верст предстоит пройти красным бойцам по глубоким  вра-
жеским тылам. Такого еще никогда не было.
   Закончил это совещание Иона Эммануилович Якир:
   - Сейчас самое важное - это быстрота и решительность действия.  Необ-
ходимо, чтобы части, собранные в кулак, стремительно  двигались  вперед,
на север. Для этого надо довести задачу до сознания каждого бойца, пере-
дать ему нашу волю, убедить его, что только в  этом  спасение.  Переходы
будут длинными, в тридцать - сорок верст, привалы и ночевки - короткими.
В походе и на привалах всем политработникам, командирам находиться среди
бойцов, беседовать с ними. Каждый член партии  обязан  вести  неустанную
агитацию, просто и ясно разъясняя задачу.
   ...29 августа начался героический рейд Южной группы.  Днем  и  ночью,
без отдыха и сна шли красноармейцы по бесконечной знойной степи, невспа-
ханной и незасеянной в этом году, шли на Прорыв, пробивались с  боями  к
своим. На телегах везли раненых и штабное имущество. Десятки  круторогих
волов, запряженных попарно, тащили бронемашины - не было бензина.
   Курилась под красноармейскими ботинками  степная  пыль,  клонились  к
земле шелковистые метелки ковылей.
   Усталые и запыленные отряды растянулись до самого горизонта...
 
 
   ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
 
   Через приемную быстро, без обычной торжественности  прошли  бригадный
генерал Брике и генерал Журуа. Замыкал это торопливое шествие  Ковалевс-
кий.
   Возле столика адъютанта он на мгновение задержался и бросил Кольцову:
   - Павел Андреевич! Потрудитесь распорядиться, чтобы мой салон-вагон и
паровоз были наготове. Наши гости хотят побывать на передовой.
   "Это - важно! - пронеслось в голове у Кольцова. - С транспортом  сей-
час сверхтрудно. Проводятся  тщательные  мобилизации  железнодорожников.
Кое-где даже выпустили железнодорожников из тюрем. А что, если использо-
вать это для освобождения Кособродова и его товарища-кочегара? А  может,
и Красильникова?.. Это нужно хорошенько обдумать! Может, это  единствен-
ный случай... Подумать... Подумать..."
   Командующий вопросительно смотрел воспаленными от  усталости  глазами
на Кольцова, удивленный неожиданной паузой.
   Кольцов виновато улыбнулся, словно прося прощения за заминку  и  раз-
думчиво произнес:
   - Будет исполнено, Владимир Зенонович, хотя...
   - Что еще? - помягчел Ковалевский.
   - Может быть, гостям лучше проехать на автомобиле. Ковалевский нахму-
рился. Он не любил, когда ему возражали.
   - Нет, они поедут поездом! - сухо сказал он.
   - Владимир Зенонович,  получена  сводка  транспортного  ведомства!  -
Кольцов многозначительно посмотрел на командующего и, чтобы придать  ве-
сомость своим словам, четким голосом продолжил: - Они жалуются  на  нех-
ватку паровозов - не успевают доставлять к  фронту  боеприпасы...  Между
тем многие паровозы не ремонтированы, а иные и исправные  простаивают  в
депо.
   Ковалевский вскинул на Кольцова глаза, в которых закипал гнев-это  не
первый случай, когда ему докладывают о неблагонолучии с  железнодорожным
транспортом, - и отчеканил:
   - Поч-чему?
   В ответ на вопрос командующего Кольцов  недоуменно  пожал  плечами  -
дескать, не может знать этого, - но затем доверительно сказал:
   - Тюрьма, Владимир Зенонович, забита железнодорожниками. За ничтожную
провинность, вместо того чтобы отстегать плетьми и  заставить  работать,
их сажают в тюрьму...
   - Безобразие!.. Напомните мне об этом после совещания! -  тихо  взор-
вался Ковалевский и поспешил к себе в кабинет. Но, будто  что-то  вспом-
нив, в дверях обернулся и добавил: - И всетаки поездом!
   - Слушаюсь! - вытянулся адъютант.
   Когда Ковалевский закрыл за собой дверь, Кольцов несколько  мгновений
раздумывал. Взялся за телефон, строго бросил в трубку:
   - Соедините меня с полковником Щетининым!.. Что?.. Как нет?.. Где он?
Почему не знаете?.. Это от командующего! Черт знает что!.. -  возмутился
Кольцов и резко опустил трубку на рычаг.
   Полковник Щетинин вскоре пришел к себе  в  градоначальство.  Дежурный
положил перед ним рапорт.
   - Что? Происшествия? - с тревогой спросил Щетинин.
   - Ничего особенного, - успокаивающе ответил дежурный. - Вот только от
командующего звонили, вас спрашивали.
   - Кто спрашивал? - насторожился Щетинин.
   - Кто - не сказали. Но, видать, начальство. Потому ругались.
   Щетинин взялся за ручку телефона, раздумывая, зачем  он  мог  понадо-
биться командующему. Но решил, что уж если его превосходительство звони-
ли, да еще ругались, то лучше поехать в штаб сам