поводу вчерашнего  про-
исшествия в приемной.
   Щукин недоуменно и терпеливо выслушал командующего и затем откровенно
сознался, что совершенно не посвящен в этот прискорбный инцидент, и поо-
бещал во всем разобраться.
   От командующего он вернулся в мрачном настроении.  Слушая  объяснения
Осипова, все больше приходил в бешенство. Губы у - него стянулись в  уз-
кую полоску, брови распрямились в одну непреклонную линию.
   - Вы бездарь, Осипов! - резко бросил он в побледневшее лицо капитана.
   Осипов, вытянувшись, ждал, когда у полковника пройдет вспышка  гнева.
У Щукина всегда так: минуты лютого бешенства сменяются  ледяной  замкну-
тостью и неприступностью, а затем; отходчивой добротой. Это хорошо  знал
Осипов. Знал и то, что противоречить Щукину в такие минуты бессмысленно.
Нет, сейчас нужно стоять перед ним с видом высеченного крапивой мальчиш-
ки, стоять виновато и молчать. Пусть полковник выговорится,  ему  станет
легче, постепенно он угомонится и станет добрее, чтобы как-то  загладить
нанесенную другому несправедливую обиду...
   Так бывало всегда. А пока Щукин продолжал бесноваться:
   - За этот спектакль, разыгранный так  дешево,  вас  следует  уволить!
Совсем! Без права на обжалование! Кого нашли для  этой  пьесы?  Рублевую
панельную шлюху!..
   - Мадам Ферапонтова-руководительница танцкласса, - счел удобным время
для оправдания Осипов.
   - Ну и что из того?.. - начал отходить Щукин,  успокоенный  покорным,
виноватым видом Осипова. - И вообще, как же нам  работать,  если  у  вас
фантазии не больше, чем у, третьеклассного гимназиста? Как?.. Вы же раз-
ведчик, черт дери!..
   Щукин в упор смотрел в испуганно-преданные глаза Осипова, все  больше
и больше убеждаясь, что перед ним человек, готовый на него принять любую
муку и, остывая, удовлетворенно подумал: "Строгость -  тоже  форма  воз-
действия!"
   А Осипов уловил перемену в настроении своего начальника,  понял,  что
настало время оправдываться. Но, конечно, не слишком - слегка:
   - Господин полковник! Я ведь хотел с вами посоветоваться, но вы...
   - Скажите хоть, что вы хотели таким образом выяснить? - не стал  выс-
лушивать оправданий Осипова полковник. - Что?
   - Видите ли, Николай Григорьевич, у адъютанта командующего,  как  мне
показалось, несколько простоватый вид. И я подумал, что  поскольку  Сыз-
рань все еще в руках красных...
   - Вы на себя в зеркало давно смотрели?.. У  вас  вид  провинциального
парикмахера! - с презрением в голосе сказал полковник и затем  ровным  и
холодным тоном стал втолковывать: -
   Наша идея глупа и бесталанна, ровно как и ее  исполнение!  К  сожале-
нию!.. Владимир Зенонович потребовал, чтобы Кольцову были принесены  из-
винения. Вы это сделаете! Скажете, что это была шутка...  ваша  шутка...
розыгрыш, что ли? Словом, изворачивайтесь как хотите...
   - Слушаюсь! - вытянулся Осипов, отметив про себя, что гроза миновала.
   Щукин же сидел некоторое время молча, опустошенный приступом гнева, и
думал о том, что, пожалуй, он излишне крут с Осиновым, что  Осипов-чело-
век исполнительный и инициативный и эти качества надо ценить, а  не  по-
давлять их страхом и унижениями. Ведь Осипов старается потому, что  тоже
обеспокоен последними донесениями Николая Николаевича...
   Затем мысли Щукина потекли уже в этом направлении. В  штабе  работает
вражеский лазутчик. Как его выявить? Как?
   О вояже подполковника Лебедева в Киев  знали  пять-шесть  человек.  О
ювелире - столько же. И о картах Киевского укрепрайойа... Лебедев на се-
бя донести не мог. Ювелир - тоже. Что же дальше? Остаются  четверо.  Ко-
мандующий, понятно, отпадает. Значит, Осипов, Волин... Волин?..
   Далее. В штабе красных стали регулярно появляться  копия  оперативных
сводок. К ним допущен более широкий круг людей. Их читают работники опе-
ративного отдела. Капитан Кольцов  докладывает  их  командующему.  Среди
этих людей тоже надо искать... Кто же, кто? Впрочем, сейчас некогда  за-
ниматься предположениями, надеясь только на интуицию и опыт. Нужны изоб-
личающие факты, вот в этом направлении и надо действовать.
   Быстро набросав на лист бумаги несколько фамилий, Щукин уже без  тени
гнева проговорил:
   - Садитесь, Виталий Семенович, и давайте помыслим логически. - И  ус-
мехнулся внутренне. Он знал, что именно в логике Осипов не силен  и  ре-
зультатом его умственных построений? могут явиться лишь посредственные -
облегченные и банальные - варианты. Однако он преднамеренно сказал  "ло-
гически - ему было известно, что Осипов считал себя  мастером  именно  в
этой области.
   - Вот список людей, среди которых нужно искать врага. - Щукин  протя-
нул капитану только что заполненный листок. Осипов внимательно  просмот-
рел список, ненадолго задерживаясь на каждой фамилии и произнося  каждую
вслух.
   - Волин? - Он вопросительно посмотрел на Щукина.
   Тот лишь молча кивнул. И вновь погрузился в раздумье. Волин...  Щукин
в прошлом знал его. Знал и ценил. Поэтому и взял к себе в контрразведку.
Все это так. Но не мог сказать решительно, как о том же Осипове:  "Отпа-
дает". Да, он знал Волина. В прошлом это был спо