ветарскую крепость.
     Георгий учитывал и то, что если не выманить Колонкелидзе из крепости, то 
он запрется в ней, и тогда зимой в горах войска без провианта не смогут вести 
длительную, до весны, осаду крепости.
     Звиад был доволен, что предположения, высказанные им царю и Мелхиседеку, 
сбылись – «нет, никогда не выпрямить собачьего хвоста». Он предложил немедленно 
по вступлении в Пхови разрушить несколько крепостей, сжечь села, повесить 
старейшин, нагнать на жителей
     страх и только, после этого взять у запуганного населения заложников. И 
если Колонкелидзе выйдет ему навстречу, Звиад легко мог запереть его в 
какомнибудь ущелье и уморить голодом всех до одного мятежников.
     Царь Георгий, трое зриставов и Мелхиседек не одобрили плана Звиада. Не, 
стоило обострять отношения с населением – ожесточившись, народ будет защищать 
Колонкелидзе.
     Девятого октября к Уплисцихе были стянуты царские войска, дружины из Тао и 
Кларджети, ратники из Самцхе и Нижней Картли. «И поднял царь знамя, победоносно 
носимое Вахтангрм Горгасалом, и передал его Звиадуспасалару. Он проверил 
готовность войск к битвам и добротность их коней». (Из летописи «Жизнь Грузии»)
     На следующий день до рассвета войска выступили из Уплисцихе и двинулись от 
Мцхеты вверх по Арагве к Гудамакари.
     Замок Корсатевела остался слева. У крепости Ларгвиси Звиад разделил войско 
на две части; начальником передового отряда, направляемого к северу, назначил 
Кахая – военачальника самцхийских дружин.
     Кахай шел справа от Цроли с целью занять перевалы пховских гор. Дружины 
Звиада должны были обогнуть крепость Очани. Если начальник крепости даст 
заложников, Звиад легко нагонит дружины Кахая, и тогда они, соединившись, 
пойдут дальше вместе до крепости Торгвай и, таким образом, сумеют отрезать от 
Пхови дидойцев.
     
XVI
     
     Ласково грело осеннее солнце. Кудахтанье куропаток раздавалось на горных 
склонах. Стаями шли птицы вверх по склонам, шуршали в кустах полыни. Заберется 
стая куропаток на холм и застынет в ожидании, но закричит вожак – и взлетает 
вся стая, за ней другая, третья, и по всему глубокому ущелью разносится 
непрерывное кудахтанье.
     По узенькой тропинке едет верхом юноша. Его стройную фигуру облегает 
пховская одежда, на голове – пховская шапка, за спиной висит щит, на левой руке 
сокол, более двадцати перепелов нанизаны головками на ремешок у его пояса.
     Лошадь вяло мотает головой. Устало трусит по тропинке. Сокол водит хищными 
глазами по сторонам, прислушивается к кудахтанью куропаток.
     Беззаботно напевает юноша, подымаясь в гору:
     Харало, Хариаралуу,
     Харало, Хариаралуу…
     Нет, не смирить до конца
     Волка, орла, храбреца…
     Харало, Хариаралуу…
     За ущельем по тропинке, идущей в гору, едет верхом по самому краю скалы 
женщина в иховском платье. Она резко осаживает лошадь.
     – Константин! Хау! Константин! – кричит женщина.
     Прикрывая глаза ладонью, она оглядывает плоскогорье, раскинувшееся на 
западе, снова поворачивается к ущелью и зовет во весь голос:
     – Константин! Хау! Константииин!…
     Харало, Хариаралуу,
     Волк не оставит в покое овец.
     И всегда удал храбрец.
     Харало, Хариаралуу…
     Юноша пел, неторопливо поднимаясь по тропинке. Шумела река на дне ущелья, 
кричали куропатки, а юноша все напевал:
     Харало, Хариаралуу,
     Удаль проявит храбрец.
     Будет орел наповал
     Бить свои жертвы меж скал.
     Испугавшись крика женщины, стая куропаток метнулась под гору и, озабоченно 
клохча, исчезла с гребня горы.
     Вороны с карканьем поднялись с развалин ближней молельни и закружились в 
воздухе, покрывая чернильными пятнами небо.
     Юноша перестал петь и прислушался к зову женщины.
     – Торопись, гони лошадь! – кричала она и махала ему рукой.
     Юноша погнал лошадь, но на руке у него сидел сокол, и он не мог пуститься 
вскачь. Женщина стала звать его еще настойчивее, и он пришпорил лошадь, 
придерживая правой рукой сокола.
     Женщина подъехала к самому краю утеса и стала наверху, над головой едущего 
по подъему юноши.
     – Гони лошадь, сообщи в крепость Очани, что идет царское войско. Потом 
скачи на Кветари и извести эристава, чтобы поспешил на помощь Очани! – 
прокричала она.
     Юноша подъехал к ней, передал ей сокола, ласково погладил его от шеи до 
хвоста, поправил ему перья, показал, как усадить его на левую руку, Снял с 
пояса ремешок с перепелками и передал женщине.
     Сокол нахохлился, и метнул взгляд своих янтарных глаз