– Хорошо.

Я повесил трубку.

– Отто, – обратился я в довольно сильном возбуждении к Кестеру, – я этого никак 
не ожидал, но мне кажется, что наш кадилляк вернется!

Кестер отложил бумаги:

– Правда? Он хочет продать машину?

Я кивнул и посмотрел в окно. Ленц оживленно беседовал с булочником.

– Он ведет себя неправильно, – забеспокоился я. – Говорит слишком много. 
Булочник – это целая гора недоверия; его надо убеждать молчанием. Пойду и сменю 
Готтфрида.

Кестер рассмеялся:

– Ни пуху ни пера, Робби.

Я подмигнул ему и вышел. Но я не поверил своим ушам, – Готтфрид и не думал петь 
преждевременные дифирамбы кадилляку, он с энтузиазмом рассказывал булочнику, 
как южноамериканские индейцы выпекают хлеб из кукурузной муки. Я бросил ему 
взгляд, полный признательности, и обратился к булочнику:

– К сожалению, этот человек не хочет продавать…

– Так я и знал, – мгновенно выпалил Ленц, словно мы сговорились.

Я пожал плечами: – Жаль… Но я могу его понять…

Булочник стоял в нерешительности. Я посмотрел на Ленца.

– А ты не мог бы попытаться еще раз? – тут же спросил он.

– Да, конечно, – ответил я. – Мне все-таки удалось договориться с ним о встрече 
сегодня после обеда. Как мне найти вас потом? – спросил я булочника.

– В четыре часа я опять буду в вашем районе. Вот и наведаюсь…

– Хорошо, тогда я уже буду знать все. Надеюсь, дело все-таки выгорит.

Булочник кивнул. Затем он сел в свой форд и отчалил.

– Ты что, совсем обалдел? – вскипел Ленп, когда машина завернула за угол: – Я 
должен был задерживать этого типа чуть ли не насильно, а ты отпускаешь его ни с 
того ни с сего!

– Логика и психология, мой добрый Готтфрид! – возразил я и похлопал его по 
плечу, – Этого ты еще не понимаешь как следует…

Он стряхнул мою руку.

– Психология… – заявил он пренебрежительно. – Удачный случай – вот лучшая 
психология! И такой случай ты упустил! Булочник никогда больше не вернется…

– В четыре часа он будет здесь.

Готтфрид с сожалением посмотрел на меня.

– Пари? – спросил он.

– Давай, – сказал я, – но ты влипнешь. Я его знаю лучше, чем ты! Он любит 
залетать на огонек несколько раз: Кроме того, не могу же я ему продать вещь, 
которую мы сами еще не имеем.

– Господи боже мой! И это все, что ты можешь сказать, детка! – воскликнул 
Готтфрид, качая головой. – Ничего из тебя в этой жизни не выйдет. Ведь у нас 
только начинаются настоящие дела! Пойдем, я бесплатно прочту тебе лекцию о 
современной экономической жизни…

* * *


Днем я пошел к Блюменталю. По пути я сравнивал себя с молодым козленком, 
которому надо навестить старого волка. Солнце жгло асфальт, и с каждым шагом 
мне все меньше хотелось, чтобы Блюменталь зажарил меня на вертеле. Так или 
иначе, лучше всего было действовать быстро.