Через несколько дней - дело было в конце сентября - караван пришел  в
Кадис. Здесь Карфангера поджидал первый неприятный сюрприз - письмо кол-
легии адмиралтейства, в котором в адрес адмирала высказывались упреки по
поводу длительной стоянки в Плимуте, хотя на этот  счет  имелась  точная
инструкция: в Плимут не заходить. В конце был задан прямой вопрос: соби-
рается ли адмирал Карфангер до наступления зимы вернуться в Гамбург, как
было предписано, или нет?
   - Как только им опять удалось обо всем пронюхать, не пойму? -  недоу-
мевал Карфангер, беря перо и бумагу.
   - Как? Не иначе, Михель Зиверс успел черкнуть пару строк кому  следу-
ет, - предположил Венцель фон Стурза.
   Карфангер сделал вид, что не расслышал его слов, и  принялся  состав-
лять рапорт с описанием причин вынужденной стоянки в Плимуте.
   Причин этих было несколько. Вначале они напрасно прождали благоприят-
ных ветров. Затем, уже у самого английского  берега,  их  застиг  шторм,
один из кораблей каравана дал серьезную течь, и  залатать  корпус  можно
было только в ближайшем порту, которым  оказался  Плимут.  В  довершение
всему опять налетел свирепый шторм, задержавший их отплытие из  английс-
кого порта еще на несколько дней. Тем не менее, адмирал не терял надежды
вернуться до наступления зимы. Его рапорт завершался такими словами:
   "Однако сие - в руках Божьих, но не в моей власти. Господь свидетель,
что я всегда верой и правдой служил родному городу, с превеликим усерди-
ем заботился о его благополучии и оберегал городскую казну  от  излишних
расходов. И ныне я намерен приложить все усилия к скорейшему возвращению
каравана, в остальном полагаясь на промысел Всевышнего, с чем и  остаюсь
Ваш всепокорнейший и преданный слуга капитан  Берент  Якобсон  Карфангер
Кадис, лета 1683-го, 24 сентября".
   Однако прежде чем последний из кораблей каравана поднял синий флаг  -
сигнал готовности к отплытию - прошло еще две недели. Вечером 10 октября
Карфангер еще раз собрал в адмиральской каюте своих офицеров  и  друзей,
чтобы поделиться с ними только что полученной новостью.
   Армия под командованием польского короля Яна III  Собеского  в  битве
под Каленбергом разгромила турок, с самой весны осаждавших Вену,  причем
в битве этой к армии польского короля присоединились  саксонские  и  ба-
варские контингенты имперской армии во главе с Карлом Лотарингским.
   Не только в честь этой победы поднимались бокалы тем вечером: адмирал
Карфангер праздновал свое шестидесятилетие в кругу друзей и боевых това-
рищей.
   Но недолго суждено было им веселиться. Внезапно  дверь  каюты  рывком
распахнулась, и в проеме показалось чье-то перекошенное от ужаса лицо:
   - Пожар на судне! Пожар в такелажной кладовой!!
   Все повскакали с мест и бросились к двери, сметая со стола  бокалы  и
оловянные тарелки, опрокидывая стулья. На палубе уже толпилась  встрево-
женная команда. Пожар в кладовой, где хранился запасной просмоленный та-
келаж и бухты пеньковых тросов!... А  за  тонкой  переборкой  -  носовая
крюйт-камера, набитая порохом для мушкетов...
   Из отверстия люка вырывались клубы  густого,  едкого  дыма.  Солдаты,
выстроившиеся в ряд по приказу командира, уже лили в люк воду  из  дере-
вянных ведер, которые передавали по цепочке. Но было  видно,  что  ведер
слишком мало, и Карфангер крикнул Михелю Шредеру:
   - Лейтенант, садитесь в шлюпку - и за ведрами! Соберите  по  кораблям
все, что можно, и быстро назад!
   - Слушаюсь, господин адмирал! - откликнулся Михель Шредер.
   - Одному вам не управиться, я возьму шлюпку с "Дельфина"! - прокричал
Ян Янсен.
   Через некоторое время обе шлюпки  возвратились,  доверху  наполненные
деревянными ведрами. Однако пожар принял уже угрожающие размеры.  Коекто
из команды начал спускаться в лодки, пришвартованные  к  борту  фрегата.
Напрасно Карфангер и Шредер призывали малодушных  вспомнить  о  присяге,
напрасно Янсен и фон Стурза пытались их остановить... Огонь под  палубой
неумолимо подбирался к носовой крюйт-камере,  и  опасность  взлететь  на
воздух вместе с кораблем становилась все реальнее.
   Но не все ударились в панику; большинство матросов и солдат продолжа-
ли отчаянную борьбу с огнем. Дым разъедал глаза и легкие,  от  страшного
жара начинала тлеть одежда, у самых их ног из  люка  вырывались  ослепи-
тельные языки пламени, но матросы продолжали лить ведро за ведром в  его
ненасытную полыхающую пасть.
   Огонь еще не вырвался на свободу, продолжая бушевать под  палубой,  и
Карфангер надеялся, что им удастся задушить, затопить его. Но вскоре па-
лубный настил вокруг люка стал таким горячим, что лишь немногие  отважи-
вались добегать с ведром воды до самого его края. Запасы  пороха  у  них
под ногами могли взорваться каждую секунду. Пламя уже прожгло  переборку
и начало пожирать частично залитый водой порох в малой крюйт-камере; ос-
лепительно яркий сноп огня с громким шипением хлестнул из-под  палубного
настила у самого основания грот-мачты.
   - Все, вода больше не поможет! - прокричал, задыхаясь, Михель  Шредер
Карфангеру, стоявшему на квартердеке. - Боюсь, что корабль нам не  спас-
ти.
   - Пока он на плаву, еще не все потеряно, - невозмутимо отвечал тот.
   - Я знаю, что еще можно предпринять: прикажите пробить дыру ниже  ва-