я!
   - Вы, право, слишком добры... - дрожащим голосом сказала Горбунья, - но
я...
   - Успокойтесь, - прервала ее Адриенна, угадывая ее  мысли.  -  Если  вы
примете мое предложение, я сумею согласовать  свое  эгоистическое  желание
иметь вас возле себя с независимостью вашего характера, с вашей  привычкой
к труду, с вашей любовью к уединению и потребностью жертвовать собой всем,
кто в вас нуждается и заслуживает сожаления. Я именно и рассчитываю на это
ваше стремление и на возможность удовлетворить его, чтобы  пленить  вас  и
удержать около себя!
   - Но чем же я заслужила, мадемуазель, - бесхитростно спросила Горбунья,
- такую благодарность с вашей стороны? Разве не  вы  сами  первая  оказали
столько доброты и великодушия моему приемному брату?
   - Да я совсем не о благодарности говорю, - возразила Адриенна. - В этом
случае мы квиты! Я говорю теперь о  привязанности,  об  искренней  дружбе,
которую я вам предлагаю.
   - Дружба... со мной... мадемуазель!
   - О! - с очаровательной улыбкой сказала Адриенна. - Не  будьте  слишком
гордой, ведь все преимущества на вашей стороне... Я задалась  мыслью,  что
мы будем друзьями, и я этого добьюсь... вот увидите... Однако позвольте...
как это я раньше не подумала...  какая  счастливая  случайность  вас  сюда
привела?
   - Сегодня утром господин Дагобер получил письмо, в котором его  просили
явиться сюда, обещая сообщить ему приятные новости относительно того,  что
интересует его больше всего на свете... Думая, что речь  идет  о  девочках
Симон, он мне  сказал:  "Слушайте,  Горбунья,  вы  принимали  такое  живое
участие в этих бедных малютках, что радость моего свидания  с  ними  будет
служить вам наградой. Пойдемте со мной!"
   Адриенна взглянула на Родена, который утвердительно кивнул головой:
   - Да, да, милая мадемуазель, это я написал храброму воину... только  не
подписался и ничего не объяснил... Потом вы узнаете причину...
   - Так почему же вы пришли одна? - спросила Адриенна.
   - Увы! Меня так взволновал ваш прием, что я не успела рассказать вам  о
своих опасениях.
   - Каких опасениях? - спросил Роден.
   - Зная, что вы находитесь здесь, я решила, что письмо пришло от  вас...
и уверила в этом Дагобера. Когда мы явились сюда, он  стал  расспрашивать,
не здесь ли сироты, описал их наружность, и когда  ему  ответили,  что  их
здесь нет, то, несмотря на мои просьбы, он отправился в монастырь  узнать,
что с ними.
   - Какая неосторожность! - воскликнула Адриенна.
   - Особенно после ночного штурма монастыря!  -  пожав  плечами,  заметил
Роден.
   - Я напрасно его убеждала, - продолжала Горбунья, -  что  в  письме  не
было обещано возвращение сирот... и что  он  мог  только  получить  о  них
сведения... Но он ничего не хотел слушать и сказал мне: "Если я ничего  не
узнаю... тогда вернусь к вам... но третьего дня они  были  в  монастыре...
Если теперь все известно... мне не посмеют отказать!"
   - Ну, можно ли рассуждать с этакой горячей головой! - улыбаясь,  сказал
Роден.
   - Только бы не узнали его там!  -  проговорила  Адриенна,  вспомнив  об
угрозах господина Балейнье.
   - Это маловероятно, - продолжал Роден. - Его просто туда не  впустят...
Надеюсь, что  это  будет  самая  большая  неприятность,  какая  его  ждет.
Впрочем, следователь не замедлит явиться сюда с  молодыми  девушками...  Я
здесь более не нужен, а меня призывают новые заботы...  Надо  узнать,  где
принц Джальма; поэтому скажите мне, моя дорогая мадемуазель, где и когда я
могу вас видеть, чтобы дать отчет  о  своих  поисках.  Если  они  окажутся
успешными, на что я очень надеюсь, то мы переговорим о  дальнейшей  судьбе
принца.
   - Вы меня найдете в новом доме, куда я прямо отсюда отправлюсь, - улица
д'Анжу, прежний особняк де Болье... Но вот что я вспомнила, - спохватилась
Адриенна. - Разместить принца в моем павильоне неудобно, да  и  по  многим
причинам неосторожно. Недавно я  видела  прехорошенький  домик,  полностью
меблированный; довольно одного  дня,  чтобы  приспособить  его  для  жилья
принцу... Это будет в тысячу раз лучше...  и  мне  легче  будет  сохранить
строжайшее инкогнито.
   - Как? - воскликнул Роден, коварным планам которого чрезвычайно  мешало
новое решение молодой девушки. - Вы хотите, чтобы он не знал...
   - Я хочу, чтобы принц Джальма и понятия не  имел  о  своем  неизвестном
друге. Я хочу, чтобы он не знал даже о моем существовании... пока...  Быть
может, потом... через месяц... там видно будет... и я  поступлю  сообразно
обстоятельствам.
   - Но ведь сохранить инкогнито будет  очень  трудно,  -  заметил  Роден,
скрывая глубокое разочарование.
   - Да... если бы принц поселился в моем  павильоне...  Соседство  дворца
тетки могло бы навести его на след... вот почему я отказываюсь от  первого
проекта... Но принц будет жить довольно далеко... на улице Бланш. Кто  ему
откроет тайну? Ее знают только вы да мой старый друг Норваль и  это  милое
дитя, - сказала Адриенна, указывая на  Горбунью,  а  на  ее  скромность  я
полагаюсь, как и на вашу. Значит, сохранение тайны обеспечено...  Впрочем,
завтра мы об этом поговорим подробнее. Теперь главное - найти  несчастного
юного принца.
   Как ни неприятно было для Родена новое решение