его и преследует во  сне,  -  сказал  Феринджи,  указывая  на  спящего,  -
воспоминание об этом человеке.
   - А также и наяву! - выразительно взглянув на Феринджи, прибавил негр.
   - Слышишь, - сказал  Феринджи,  прислушиваясь  к  бреду  индуса,  -  он
повторяет слова этого странника, которыми тот отвечал на наше  предложение
или умереть, или вступить в число братьев доброго дела... Как  сильно  это
впечатление!.. Он до сих пор находится под его влиянием.
   Действительно, индус  громко  повторял  во  сне  какой-то  таинственный
диалог, сам отвечая на задаваемые им же вопросы:
   - Путник, почему черная полоса на твоем челе тянется от одного виска  к
другому? - говорил он отрывисто и  с  большими  паузами.  -  "Это  роковая
отметка!.." Как смертельно печален твой  взор...  Ты  жертва!..  Пойдем  с
нами... Бохвани отметит за тебя... Ты страдал? - "Да, я много страдал".  -
Давно и долго? - "Да, очень долго". - Ты и теперь страдаешь? - "Да!" - Что
ты чувствуешь к тому, кто тебя заставляет  страдать?  -  "Сострадание!"  -
Разве ты не хочешь отплатить ударом за удар? - "Я хочу платить любовью  за
ненависть!" - Кто же ты сам тогда, если ты платишь добром  за  зло?  -  "Я
тот, кто любит, страдает и прощает!"
   - Ты слышишь, брат, - сказал негр товарищу, - он  не  забыл  ни  одного
слова из предсмертных речей этого человека!
   - Его преследуют  видения...  Слушай...  он  снова  говорит...  Как  он
бледен!
   Индус продолжал бредить:
   -  Путник,  нас  трое,  мы  сильны  и  смелы,  смерть  в  наших  руках.
Присоединяйся к нам, или... умирай... умри... умри!.. О! как он смотрит...
Не гляди так... не гляди на меня...
   С  этими  словами  индус  сделал  какое-то  быстрое  движение,  как  бы
отталкивая кого-то рукой, и проснулся. Проведя ладонью по лбу,  орошенному
потом, он блуждающим взглядом посмотрел на окружающих.
   - Все те же видения,  брат?  -  спросил  его  Феринджи.  -  Право,  для
храброго охотника за людьми... у тебя слишком слаба  голова.  Хорошо  еще,
что сердце и рука тверды!..
   Индус сжал голову руками и с минуту не отвечал. Затем он промолвил:
   - Давно я не видал во сне этого путника.
   - Да ведь он уже мертв... не ты ли сам затянул  петлю  на  его  шее?  -
сказал, пожимая плечами, метис.
   - Да!.. - отвечал, дрожа, индус.
   - Ведь мы же вырыли ему могилу рядом с могилой Кеннеди,  под  песком  и
тростником, где и могила палача-англичанина, - сказал негр.
   - Да... мы вырыли могилу... -  произнес  индус,  продолжая  дрожать,  -
но... год  тому  назад...  я  стоял  у  ворот  Бомбея...  ждал  одного  из
братьев... Был  вечер...  солнце  склонялось  к  закату  и  скрывалось  за
пагодой, построенной на небольшом холме... я как сейчас все это вижу...  Я
сидел под фиговым деревом... Вдруг послышался спокойный,  ровный,  твердый
шаг... я оборачиваюсь... и что же?! Это был он!.. Он шел из города.
   - Видение! - сказал негр. - Без сомнения, видение!
   - Или видение, - прибавил Феринджи, - или случайное сходство!
   - Я узнал его по знаку на лбу, по этой черной полосе  я  узнал  бы  его
всюду. Это был он... Я окаменел от ужаса... а он остановился возле меня...
и поглядел печальным взором... Невольно я вскрикнул: - Это он! - "Да,  это
я, - отвечал он кротким голосом. - Все убитые тобой возрождаются, как и я,
- и он указал на небо. - Зачем убивать? Слушай... я иду с  острова  Ява...
иду на край света... в страну вечных снегов... и там, и тут... и на земле,
иссохшей от горячих лучей солнца... и на земле, окованной морозом... везде
я буду одним и тем же! Так и с душами тех, кто погибает от твоей  петли...
В этом мире или в том...  в  той  или  другой  оболочке...  душа  остается
душой... ее ты не убьешь... Зачем же тогда убивать?" - и, грустно  покачав
головой, он ушел; медленно, тихо подвигаясь  вперед,  склонив  голову,  он
поднялся на вершину холма. Я следил за ним глазами, не будучи в  состоянии
двинуться с места. В момент заката он остановился на  самой  вершине.  Его
высокая фигура с опущенной головой вырисовывалась на фоне неба... и  затем
он исчез... О! это был он! -  добавил,  трепеща,  после  долгого  молчания
индус. - Это был он!
   Индус часто рассказывал своим  товарищам  подробности  этого  странного
приключения, и всегда рассказ был один и тот  же.  Эта  настойчивость  уже
поколебала их сомнения, но они  старались  подыскать  этому,  по-видимому,
сверхъестественному явлению какие-нибудь обычные причины.
   - Быть может, петля не была плотно затянута или воздух проник в могилу,
- говорил Феринджи, - тогда он мог ожить.
   - Нет, нет!.. - воскликнул индус, - это не человек!..
   - Что ты хочешь сказать?
   - Теперь я в этом убедился!
   - Ты убедился?
   - Слушайте же! - торжественным голосом  начал  индус.  -  Число  жертв,
убитых в течение  всех  веков  сыновьями  Бохвани,  ничто  в  сравнении  с
количеством умерших и умирающих, которых оставляет за собой этот  стр