|
аклад побиться, что мы их встретим где-нибудь между Виттенбергом и
Лейпцигом.
- А приметы?
- Весьма точные: две молодые девушки в трауре, белая лошадь, старик с
длинными усами, в военной шапке и сером плаще... И с ними собака сибирской
породы.
- А где ты их покинул?
- За одно лье... не позже как через полчаса они будут здесь.
- И именно здесь, в этой гостинице, так как другой в деревне нет, -
задумчиво промолвил Морок.
- А ночь уже наступает... - прибавил Карл.
- Удалось тебе заставить старика разговориться?
- Как же! Заставишь его!..
- Почему?
- А вот попробуйте-ка сами его обломать.
- Да отчего же?
- Просто невозможно.
- Невозможно? Почему?
- А вот увидите... Я шел с ними вчера до самой ночи, сделав вид, что
случайно их встретил; обратившись к высокому старику, я произнес обычное
приветствие всех пешеходов-путешественников: "Добрый день и добрый путь,
дружище!" Вместо ответа он только на меня покосился и концом палки указал
мне на другую сторону дороги.
- Да ведь он француз и, может быть, не понимает по-немецки?
- Он говорит на этом языке не хуже вас. Я слышал, как в гостинице он
просил у хозяина для себя и для молодых девушек все, что им нужно.
- А на ночлеге... ты не пытался еще раз завязать с ним разговор?
- Как не пытался!.. Но он так грубо ко мне отнесся, что я больше уже не
возобновлял попытки, чтобы не испортить дела. Вообще я должен вас
предупредить, что у него чертовски сердитый вид; поверьте, что, несмотря
на седые усы, он мне показался таким сильным и решительным, что, правь, я
не знаю, кто бы победил в драке: этот ли иссохший скелет или мой друг,
великан Голиаф. Я ваших планов не знаю... но берегитесь, хозяин...
берегитесь...
- Моя черная яванская пантера была тоже и сильна, и зла... - с мрачной
и презрительной усмешкой отвечал Морок.
- Это Смерть-то? Да она и теперь не менее зла и сильна... только перед
вами она покорна и почти кротка!
- Так же точно я сумею скрутить и этого старика, несмотря на его силу и
грубость.
- Гм, гм! Не очень-то верьте в это, хозяин; вы ловки и храбрее всякого
другого, но, поверьте мне, вы никогда не сделаете ягненком старого волка,
который сейчас сюда прибудет.
- А разве Каин, разве тигр Иуда не ползают от страха у моих ног?
- Еще бы! Да ведь у вас на то есть средства, которые...
- У меня есть _вера_... и в этом все... - властно сказал Морок, прервав
Карла, и так при этом взглянул на него, что тот склонил голову и замолчал.
- Почему бы Создатель, давший мне опору для борьбы со зверями, не
поддержал меня для борьбы с людьми, когда эти люди нечестивы и развратны?
- прибавил Предсказатель: торжественным и вдохновенным тоном.
Преклоняясь ли перед силой убеждения хозяина или не чувствуя в себе
способности вести споры о таком щекотливом предмете, Карл покорно ответил
Предсказателю:
- Вы ученее меня, хозяин. Все, что вы делаете, несомненно хорошо.
- Ты весь день следовал за стариком и девушками? - после некоторого
молчания спросил Предсказатель.
- Да, но издали. Зная прекрасно местность, я мог незаметно обходить то
по долине, то по горам, не теряя из виду дороги; последний раз я видел их,
спрятавшись за водяную мельницу... Так как им оставалось еще пройти
достаточно, а ночь уже недалека, я прибавил шагу и опередил их, чтобы
сообщить вам то, что вы называете хорошей вестью.
- Очень хорошей... да, очень... и ты будешь вознагражден... потому что,
если бы эти люди ускользнули от меня...
Предсказатель вздрогнул и не докончил. По тону голоса, по выражению
лица можно было судить, как важно для него принесенное известие.
- В самом деле, - продолжал Карл, - очевидно, это заслуживает внимания,
так как тот русский курьер, весь в галунах, который без передышки мчался к
вам из Петербурга в Лейпциг... был, может быть, для...
Морок грубо прервал речь Карла.
- Кто это тебе сказал, что приезд курьера имел отношение к этим
путешественникам? Ты ошибаешься, ты должен знать только то, что я тебе
говорю...
- Ладно, хозяин, извините меня и перестанем об этом... Я сейчас скину
сумку и пойду помогать Голиафу кормить зверей; ведь час ужина, должно
быть, близок, если только уже не прошел. А хорошо ли он справлялся со
своим делом, наш толстый великан?
- Голиаф ушел. Он не должен знать, что ты вернулся, а главное - не
надо, чтобы тебя увидели здесь этот старик и девушки. Твое присутствие
может возбудить их подозрения.
- Куда же мне уйти?
- Спрячься в конюшне и жди моих приказаний, - быть может, я тебя еще
сегодн
|
|