| |
соблазнительно... и я уж ни за что не соглашусь на просьбу Дюпона...
Нет, европейского платья он не получит!.. Но где же имя-то, имя этого
милого принца?! Нет, право, было бы необычно, если бы он оказался моим
кузеном... Кузеном с берегов Ганга! Я в детстве слыхала так много хорошего
о царственном его отце, что, конечно, постаралась бы принять его как можно
лучше... Ну, посмотрим скорее, как его зовут... - И Адриенна снова
принялась за чтение:
"Если, кроме этого, вы дадите ему средства добраться до Парижа вместе с
его соотечественником, то окажете громадную услугу несчастному молодому
принцу. Зная, милостивая государыня, вашу деликатность, я думаю, что вам,
может быть, удобнее оказать помощь принцу, не называя себя; в этом случае
соблаговолите, прошу вас, располагать моими услугами и рассчитывайте на
мою скромность. В противном случае, если вы пожелаете снестись с ним
непосредственно, то вот имя, сообщенное мне его спутником: "_принц
Джальма, сын Хаджи-Синга, короля Мунди_..."
- Джальма! - живо сказала Адриенна, роясь в памяти. - Хаджи-Синг... да,
это именно те самые имена, которые так часто упоминал отец!.. Он говорил,
что этот старый индийский раджа, наш родственник, образец мужества и
отваги... Сын, наверное, не уступит отцу! Да, да, Джальма, Хаджи-Синг -
это именно те имена!.. Они ведь не настолько обыденны, чтобы их можно было
смешать с другими, - прибавила, улыбаясь, девушка. - Итак, Джальма
приходится мне кузеном!.. Он молод, красив, добр и храбр! Кроме того, он
никогда не надевал европейского платья, и у него нет ни гроша!.. Это
восхитительно... слишком много счастья сразу! Ну, скорее за дело...
Сочиним хорошенькую волшебную сказку, героем которой будет этот
_очаровательный, милый принц_! Бедная птичка, созданная из золота и лазури
и затерявшаяся в нашем печальном краю! Пусть хоть что-нибудь напомнит
здесь страну света и благоухания!..
Затем, обратившись к служанкам, она сказала:
- Жоржетта, бери бумагу и пиши, дитя мое...
Девушка подошла к золоченому столику, где стояли принадлежности для
письма, села и ответила госпоже:
- Жду ваших приказаний, госпожа!
Адриенна де Кардовилль, прелестное личико которой сияло радостью,
счастьем и весельем, продиктовала следующие строки, адресуя их одному
старику художнику, дававшему ей уроки живописи, - так как она занималась и
этим родом искусства, выказав в нем не меньшие успехи, чем и во всех
других.
"Мой милый Тициан, дорогой Веронезе, достойнейший Рафаэль!.. Вы должны
оказать мне величайшую услугу, и я знаю, вы ее мне окажете с вашей обычной
милой любезностью...
Вы должны сейчас же повидаться с тем ученым художником, который рисовал
мои костюмы в духе XV столетия. Теперь речь идет о современных индийских
костюмах для молодого мужчины... Да, господин, для молодого мужчины... Мне
кажется, для мерки можно взять Антиноя или, еще лучше, индийского
Бахуса...
Необходимо, чтобы костюмы были точны, богаты и нарядны; выбирайте самые
дорогие ткани, напоминающие индийские. Для поясов и чалмы возьмите шесть
самых великолепных длинных кашемировых шалей, белого, пунцового и
оранжевого цвета: они всего больше идут брюнетам.
- Приготовив все это (сроку я вам даю самое большее два-три дня), вы
отправитесь на почтовых в моей дорожной карете в хорошо известный вам
замок Кардовилль. Управитель, добрейший Дюпон, ваш старый приятель,
проведет вас к молодому индийскому принцу Джальме. Вы доложите высокому
могущественному владыке иных стран, что явились от неизвестного _друга_,
который желает по-братски избавить его от необходимости прибегать к
отвратительной моде Европы. Вы прибавите, что друг этот нетерпеливо ждет
его, заклиная как можно скорее прибыть в Париж, а если он будет упрямиться
и ссылаться на свои раны, то вам следует уверить его, что моя карета к его
услугам, и на кровати, которую можно в ней разложить, он будет чувствовать
себя вполне спокойно. Постарайтесь извинить перед принцем его незнакомого
друга в том, что он не посылает за ним ни богатого паланкина, ни даже
простого слона, так как, увы! паланкины у нас имеются только в опере, а
слоны в зверинце! Боюсь, что мой протеже примет нас за это совершенными
дикарями.
Как только вы убедите его ехать, сейчас же отправляйтесь в путь и
привезите его ко мне в павильон на Вавилонской улице (а ведь это
предопределение - жить на улице _Вавилона_; по крайней мере это имя будет
звучать приятно для азиата); итак, повторяю, вы привезете ко мне этого
милого принца, счастливого уроженца страны солнца, цветов и бриллиантов.
Не удивляйтесь, добрый старый друг, новому капризу и не стройте никаких
странных предположений... Поверьте, что, избрав вас, человека, которого я
люблю и уважаю, действующим лицом в этой истории, я хочу вам доказать, что
тут дело серьезное, а не глупая шутка..."
Тон Адриенны при последних словах был так же серьезен и полон
достоинства, как был весел и шутлив перед этим. Но зятем она продолжала
по-прежнему:
"Прощайте, мой старый друг. Знаете ли вы, что в настоящую минуту я
необыкновенно похожа на того древнего полководца, героический нос и
победоносный подбородок которого вы так часто заставляли меня рисовать? Я
шучу и смеюсь в
|
|
